Рассказы. Очерки
Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк (1852 - 1912) - большой русский писатель-реалист конца XIX - начала XX века. Его художественный талант, ярко и сильно проявившийся в романах из жизни старого Урала,- талант эпический по преимуществу. Романы и повести Мамина-Сибиряка глубоко и всесторонне освещают важнейшие стороны русской жизни, воссоздают драматические столкновения человеческих воль, характеров, судеб, отражающих судьбы народа и нации на крутом переломе истории. Глубокой думой о народе проникнуто все его творчество, изображается ли в его произведениях народная жизнь или сатирически рисуются буржуазные нравы. Демократ по происхождению и воспитанию, он был демократом по характеру и содержанию творчества. В книгу вошли избранные произведения писателя. Содержание - В худых душах. Из охотничьих рассказов - Бойцы. Очерки весеннего сплава - Гроза. Рассказ - Охонины брови. Повесть - Вольный человек Яшка - Озорник. Рассказ - Емеля-охотник. Рассказ - Зимовье на Студеной. Рассказ - Приемыш. Из рассказов старого охотника - Вертел. Рассказ - Кормилец. Из жизни на уральских заводах. Рассказ - Из далекого прошлого. Воспоминания - Отрезанный ломоть. Воспоминания Проводы Дорога Дедушка Семен Степанович Новичок Конец первой трети Болезнь - О книге Книжка с картинками Книжка - Зеленые горы
"Все мы хлеб едим..." Из жизни на Урале
Дмитрий Мамин-Сибиряк «"Все мы хлеб едим..." Из жизни на Урале». Рассказ, 1882 год. Читает Светлана Репина.
В романе обрисованы нравственные коллизии связанные со становлением буржуазных отношений в хлебном Зауралье во второй половине XIX века.
"– А ты откедова взялся-то, дедко? – А божий я… – Божий, обшит кожей?.. Знаем мы вашего брата, таких-то божьих… Говори уж пряменько: бродяга? – Случалось… От сумы да от тюрьмы не отказывайся, миленький. Из-под Нерчинска убег, с рудников. – Так-то вот ладнее будет… Каторжный, значит? – Как есть каторжный: ни днем, ни ночью покоя не знаю. – Ну, мы тебя упокоим… К начальству предоставим, а там на высидку определят пока што.
Толпа мужиков обступила старика и с удивлением его рассматривала. Да и было чему подивиться. Сгорбленный, худенький, он постоянно улыбался, моргал глазами и отвечал зараз на все вопросы.
И одет был тоже как-то несообразно: длинная из синей пестрядины рубаха спускалась ниже колен, а под ней как есть ничего. На ногах были надеты шерстяные бабьи чулки и сибирские коты. Поверх рубахи пониток, а на голове валяная крестьянская белая шляпа. За плечами у старика болталась небольшая котомка. В одной руке он держал берестяный бурачок, а в другой длинную черемуховую палку. Одним словом, необычный человек.
– Бурачок-то у тебя зачем, дедко? – Бурачок?.. А это хитрая штука. Секрет… Он, бурачок-то, меня из неволи выкупил".
End of content
No more pages to load