То, что блокадный дневник школьницы Лены Мухиной сохранился, – само по себе уже чудо. В 1962 году он попал в Ленинградский партийный архив (теперь Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга) и хранится там по сей день. Мы знаем “взрослые” свидетельства того чудовищного, до конца не изученного явления, которое называется Ленинградской блокадой: “Воспоминания” Д.С.Лихачева, “Записки блокадного человека” Л.Я.Гинзбург, “Блокадный дневник” Г.А.Князева, “Воспоминания о блокаде” В.М.Глинки и многие другие. Но “детских” свидетельств – мало. По ошеломительности воздействия на читателя можно назвать одно: дневник Юры Рябинкина, приведенный в ленинградском Евангелии – “Блокадной книге” Д.Гранина и А.Адамовича. И вот теперь – дневник Лены Мухиной. Что можно противопоставить мучительному умиранию от голода в условиях, когда рушатся общепринятые нормы морали? Что может спасти от духовной деградации в условиях, когда борьба за выживание лишает “человеческого лица”, а голод и страх смерти превращают человека в животное? Одним из средств спасения оказался алфавит, порядок букв. Попытка через слово осмыслить происходящее, понять себя. И еще: интуитивное знание, что нужно сохранить свою историю, свой опыт – для других. Когда-то Лена мечтала написать вместе с подругой книгу, “которую хотелось бы прочесть, но которой, к сожалению, не существует”. Эта книга – существует. И является свидетельством того, что в самое бесчеловечное время люди пытались сохранить свою человеческую сущность. Именно это сегодня дарит нам надежду. Дневник подготовлен к изданию сотрудниками Санкт-Петербургского Института истории РАН.

То, что блокадный дневник школьницы Лены Мухиной сохранился, — само по себе уже чудо. В 1962 году он попал в Ленинградский партийный архив (теперь Центральный государственный архив историко-политических документов Санкт-Петербурга) и хранится там по сей день. Мы знаем «взрослые» свидетельства того чудовищного, до конца не изученного явления, которое называется Ленинградской блокадой: «Воспоминания» Д. С. Лихачева, «Записки блокадного человека» Л. Я. Гинзбург, «Блокадный дневник» Г. Алексей Князева, «Воспоминания о блокаде» В. М. Глинки и многие другие. Но «детских» свидетельств — мало. По ошеломительности воздействия на читателя можно назвать одно: дневник Юры Рябинкина, приведенный в ленинградском Евангелии — «Блокадной книге» Д. Гранина и А. Адамовича. И вот теперь — дневник Лены Мухиной. Что можно противопоставить мучительному умиранию от голода в условиях, когда рушатся общепринятые нормы морали? Что может спасти от духовной деградации в условиях, когда борьба за выживание лишает «человеческого лица», а голод и страх смерти превращают человека в животное? Одним из средств спасения оказался алфавит, порядок букв. Попытка через слово осмыслить происходящее, понять себя. И еще: интуитивное знание, что нужно сохранить свою историю, свой опыт — для других. Когда-то Лена мечтала написать вместе с подругой книгу, «которую хотелось бы прочесть, но которой, к сожалению, не существует». Эта книга — существует. И является свидетельством того, что в самое бесчеловечное время люди пытались сохранить свою человеческую сущность. Именно это сегодня дарит нам надежду. Дневник подготовлен к изданию сотрудниками Санкт-Петербургского Института истории РАН Звукорежиссер - Алексей Худяков, Музыкальное оформление - Наталья Цыбенко, Режиссер - Светлана Коренникова