"… К примеру, в «Новом мире» (N 10) помещено «повествование в рассказах» Евгения Рейна «Призрак среди руин». Впрочем, там не только про молодость (с Ахматовой и Бродским), но и про времена сравнительно недавние (с Довлатовым и Бродским). Из яркого — сюжет о случайной встрече совсем молодого Рейна с Виссарионом Саяновым. Рейн здоровается с незнакомым ему маститым поэтом, тот удивляется, Рейн в ответ читает раннее стихотворение Саянова, тот в восхищении приглашает «мальчика» выпить. В кафе «Квисисана» Саянова ждут собутыльники, Рейн спрашивает мэтра, кто сейчас (1954 год на дворе) лучший русский поэт, Саянов пропускает вопрос мимо ушей, а по закрытии кафе просит Рейна его проводить. "- Как же ты так неосторожен? В пьяной компании? Да разве ты знаешь этих людей? <...> Ведь ты спросил у меня, кто наш лучший поэт, а они знают — кто и следят, как я отвечу, а врать стыдно. Ты что не мог дождаться, когда мы окажемся одни? Думай, что говоришь там, где нельзя говорить, что думаешь". Ответ Рейн все-таки получил. «И тогда на совершенно пустой набережной канала Саянов огляделся, наклонился ко мне и внятно прошептал мне на ухо: — Пастернак». Глава — на мой взгляд, лучшая в «повествовании» — называется «Кое-что о страхе». «Собственно, тема эта такова, что границ ее определить нельзя. Куда ни ткнусь я среди воспоминаний бывшей своей литературной жизни — всюду выведено одно слово: СТРАХ. Четкость этой надписи бывает разная — иногда она выведена могучей кистью на заборе, иногда — едва проступает сквозь бледную копирку. Но полнейшего ее отсутствия припомнить не удается»…

"Какой призрак? Почему в коридоре? Сказать по совести, я и сам этого до конца не знаю . Прошлое не отпускает душу. Прошлое становится реальностью, настоящее размывается. Особенно реальны, неопровержимы становятся люди, покинувшие нас. Это просто аллея монументов — правда, не все из бронзы. Не важно. Они материальны и бесплотны одновременно. Еще Достоевский устами Свидригайлова сказал, что призраки существуют, только являются они не всем. Мне — являются. Они не отпускают душу, что-то хотят сказать... Мне кажется, я их понимаю. Ну а почему в коридоре? Время, о котором большая часть этих воспоминаний, — время коммунальных квартир. А всякий знает: важнейшая часть коммунальной квартиры — коридор, в нем все и происходит. Ныне мы в других комнатах: побольше, посветлее, повыше, — но уютнее ли? Однако пространство коридора, метафизическое пространство, сохраняется и по сей день. Теперь в нем обитает призрак..."