Виновен или нет, разборки с дьяволом...

Началось с того, что околел старый главврач Парацельс. Вместо него врачи поставили молодого Гиппократа, он-то и затеял то, чего раньше никогда не бывало.

Парень забрал девушку с вечеринки, но вскоре понял, что она совсем не та, за кого он её принял. 18+

Выбор между долгом и будущим, между верностью и порядочностью, между любовью и собственной жизнью.

У маленькой еврейской девочки Ханны при бомбежке последнего поезда, вырвавшегося из Минска, погибла вся семья. Ее спас человек, казавшийся девочке страшным разбойником.

- Знаешь что, - сказал он, - я думаю, у нас с тобой есть ангел-хранитель. Только не очень похожий на ангела. Вернее, совсем не похожий.

Знаешь, почему мы существуем? Потому что нас боятся, только поэтому. Любой подонок в любой стране знает - он может сбежать от полиции, увильнуть от мести дружков, скрыться от правосудия. От Братства - не может. Где бы он ни был и кто бы он ни был, мы не остановимся ни перед чем, пока не найдём его, стоит ему перешагнуть нам дорогу. ...
Мы - сила. Мощная, неумолимая, грозная. Возможно, самая грозная и неумолимая за всю историю тайных организаций. ...
Мы - избранные. У нас есть работа, у каждого из нас. И какая бы трудная, грязная или отвратительная она ни была, мы вместе делаем правое, святое дело.

Наш мир прекрасен, благороден и переменчив. В нём живут великие маги, древние колдуньи и мужественные рыцари. В нём звёзды на небе рождаются и умирают, как люди, а пойманные рыбаками небесные молнии хранятся в ларцах и приносят владельцам удачу. В нём мудрые и справедливые законы, а люди живут по заветам предков - благородно и честно. А теперь самое главное, милостивые лорды: Запроливьем издревле правят великие короли. Королевская власть передаётся по праву наследования от отца к сыну, единственному выжившему из всех.

Придурок, не умеющий стрелять, скакать, плавать, играть в азартные игры, пить виски и волочиться за юбками. Жить, и то не умеющий. Зато с дурным глазом и болтливым грязным языком. Придурок, решивший стать кровавым мстителем под конец жизни. Каковой конец, безусловно, вскорости и наступит.

Сотню лет назад одна за другой обанкротились кинокомпании. Проагонизировав десяток лет, загнулся кинематограф. Людей перестали интересовать вымышленные приключения вымышленных же героев. Кинофильмы начали тотально проваливаться в прокате, кинотеатры позакрывались. Телевизионные сериалы продержались чуть дольше, потом также сошли на нет. На какое-то время их место заняли виртуальные реальности, затем спрос и на них упал.
Так продолжалось до тех пор, пока опросы не выявили, что на фоне общего упадка литературы и искусства интерес социума к историческим событиям, тотализаторам и судьбам реальных людей сохранился и даже усилился. Так появились эпизоды и занятые в них персонажи - ежедневно рискующие жизнью в обмен на деньги и славу сорвиголовы и авантюристы…

Случилось так, что пути Ревущего Быка и Дакоты Смита пересеклись. Ревущий Бык слыл великим воином племени миннеконжу, мудрым, могучим и отважным. Дакота слыл пропойцей-янки, непутёвым нищим оборванцем из тех, что гоняли скот с южных ранчо до погрузочных станций Трансатлантической железной дороги.
Ревущий Бык был сыном вождя и целительницы. Дакота Смит матери своей не помнил, а отца видел один раз в жизни. Случилось это через день после того, как тот вышел из тюрьмы, и за два дня до салунной ссоры, в которой его ухлопали.
Ревущий Бык владел островерхим типи, четвёркой скаковых лошадей, ножом, боевым луком, копьём и томагавком. Дакота Смит не владел ничем, потому что двадцать семь из тридцати долларов, полагающихся за перегон скота, проиграл в покер, а три оставшихся пропил. Впрочем, Дакота ещё владел мной, “миротворцем” сорок пятого калибра, но поскольку “кольт” такая же неотъемлемая часть ковбоя, как рука, нога или пустая голова, меня можно было в расчёт не брать.

Сборник повестей и рассказов, опубликованных Кириллом Головиным на сайте онлайн аудиокниг, и отсутствующих (в его исполнении) в других представленных на трекере сборниках, таких как "Глубина", "Фантастический марафон" и прочих.

Содержание
01 Пехов Алексей - Леннарт из Гренграса.mp3
02 Антон Рай - Титулованный Понедельник.mp3
03 Хведчин Андрей - Охота.mp3
04 Странник Дарья - Что-то не так.mp3
05 Гелприн Майк - Свиноводы.mp3
07 Астерова Анастасия - Главное - не забудь фикус.mp3
08 Романова Юлия - Платоновские шлюзы.mp3
09 Маранин Игорь - Хищные невесты.mp3
10 Камардин Валерий - Недорого продам самокат времени.mp3
11 Тихомиров Максим - О пользе рыбалки.mp3
12 Анискова Наталья - Разлитая вода.mp3
13 Пехов Алексей - Дождь.mp3

Эти два коротких рассказа, на первый взгляд абсолютно разные, связывает общий персонаж. Правда, это особенный персонаж, невидимый, в обоих рассказов он действует за кадром. Но именно он делает героев такими, каковы они есть, и клеймённую родовым проклятием героиню “Вы читали Хемингуэя?”, и брутального, с поломанной судьбой героя “Нейтрала”.
Этот персонаж – Смерть. Бродячая смерть, преследующая случайные жертвы в “…Хемингуэе”. И неотвратимая безымянная, косящая жертв террористов в “Нейтрале”.

Дорогие друзья!
Рассказ “Со-чинители” сильно отличается от других, написанных в жанре тёмного фэнтези. И отличие, в основном, не в сюжете, фабуле, антураже или персонажах. Действие, как и характерно для тёмного фэнтези, происходит в условном средневековье, сюжетом движет магия, а персонажи типичны для жанра – рыцари, маги, ремесленники, мастеровые, обыватели… Только вот магия эта особого свойства, и маги особенные, а раз так, то и всё остальное. Дело в том, что рассказ “Со-чинители” – соавторский. И если Майк Гелприн – традиционный писатель-фантаст, то Александр Габриэль никакого отношения ни к фантастике, ни к прозе вообще не имеет. Он – один из ведущих на сегодня русскоязычных поэтов. Поэтому рассказ написан в особом, крайне редком формате, который авторы условно называют проэзией. Что такое проэзия и как она влияет на все компоненты текста, вы узнаете, прослушав рассказ.

Четверо молодых людей, два парня и две девушки, оказались в затруднительной ситуации. Они должны научиться выживать, но для этого им придется усердно учиться и развивать нужные навыки.

Были разные слухи о землянах, которые взяли в жены лигирянок - созданий смешанной расы. Некоторые говорили, что эти женщины приносят несчастье, другие утверждали, что они приносят удачу. Однако на самом деле все было куда более просто и страшно - если влюбиться в лигирянку, наступает вериль.

Я отстояла получасовую очередь на ментоконтроль и уселась в вычурное, с кретинскими изгибами подлокотников кресло. В народе такие упорно называли гинекологическими, хотя сходства не было ни малейшего. Народное название, однако, себя вполне оправдывало. Накопившийся за три года в глубинке багаж моей памяти был оперативно выпотрошен, изучен, промаркирован знаком годности и отправлен в архив.
Ментоскописты при желании могли теперь вволю насладиться интимными позами, которые врач-недоучка Дарья Белова принимала, когда заставляла жизнь. Могли сравнить детородные органы больничного хирурга Бориса Яковлевича, таёжного охотника Савелия и завязавшего грузинского вора Гиви, загремевшего однажды на поселение да так в посёлке и оставшегося. Был Гиви коренастым, растатуированным, с грубым и хищным лицом. С Савелием он дрался из-за меня на кулаках, потом на ножах, отбил и звал замуж. Звонок Вадима застал меня как раз, когда я раздумывала, как бы ловчее отказать, чтоб не обидеть.
- Слушай внимательно, Дарико, - протянул мне на прощание Гиви упакованный в тряпицу прямоугольный брусок. - Здесь деньги, да. От души даю. Надо будет, ещё найду. Надо будет, сам приеду.

Я отстояла получасовую очередь на ментоконтроль и уселась в вычурное, с кретинскими изгибами подлокотников кресло. В народе такие упорно называли гинекологическими, хотя сходства не было ни малейшего. Народное название, однако, себя вполне оправдывало. Накопившийся за три года в глубинке багаж моей памяти был оперативно выпотрошен, изучен, промаркирован знаком годности и отправлен в архив.
Ментоскописты при желании могли теперь вволю насладиться интимными позами, которые врач-недоучка Дарья Белова принимала, когда заставляла жизнь. Могли сравнить детородные органы больничного хирурга Бориса Яковлевича, таёжного охотника Савелия и завязавшего грузинского вора Гиви, загремевшего однажды на поселение да так в посёлке и оставшегося. Был Гиви коренастым, растатуированным, с грубым и хищным лицом. С Савелием он дрался из-за меня на кулаках, потом на ножах, отбил и звал замуж. Звонок Вадима застал меня как раз, когда я раздумывала, как бы ловчее отказать, чтоб не обидеть.
- Слушай внимательно, Дарико, - протянул мне на прощание Гиви упакованный в тряпицу прямоугольный брусок. - Здесь деньги, да. От души даю. Надо будет, ещё найду. Надо будет, сам приеду.