Белая
Разнорабочий Панкратов жил с тёткой да собакой в спальном районе городской окраины. Что касается женщин, то только одну женщину любил Панкратов — Снегурочку, светленькую в белом блестящем одеянии. И вот однажды он ее встретил…
18+
Письмо
Обычная девушка Надя неожиданно обнаруживает в своём почтовом ящике «письмо счастья». Она собирается выкинуть нежданную корреспонденцию в мусорку, однако по мере прочтения становится ясно, что не всё так однозначно...
Озвучено командой паблика «Осторожно, постпостмодерн!».
Гумус
Иван Максимович, ничем не примечательный клерк, открывает в себе удивительную способность исцелять лес. Узнаёт он об этом случайно, когда, пытаясь найти в лесу укромное местечко сходить по-большому, понял, что сделалася невидим для людей и стал понимать язык животных и растений...
Современная сказка про лешего… с трэшем и сюром, разумеется.
Ясные, светлые
Агент по снабжению Григорий Сафронов возвращается на поезде из командировки. То ли уснул он на верхней полке, то ли проснулся в чужом сне, а только люди вокруг странные, места незнакомые, и не понятно что тут вообще происходит.
Нерж
Кровавое путешествие обычного кухонного ножа из нержавейки в эпоху перестройки...
18+
Рассказы
Четыре рассказа Михаила Елизарова за 2001-ый год. Трэш, сюр, бытовой и мистический реализм.
18+
ГЛУБИНА. Погружение 31-е
Тридцать первый номерной собрал чтецов, объединив выпуск общим жанром «Фантастика».
Иные миры и старые проблемы землян, влияние технического прогресса на вечные ценности и вечных ценностей на прогресс. Жанр, никогда не теряющий своей актуальности.
Добро пожаловать на борт!
Содержание:
01. Рэй Брэдбери - Космонавт (Роман Панков)
02. Грег Иган - Дискретное очарование машины Тьюринга (Владимир Овуор)
03. Роберт Шекли - Ордер на убийство (Олег Булдаков)
04. Брюс Стерлинг, Льюис Шайнер - Моцарт в зеркальных очках (Вадим Чернобельский)
05. Данимира То (Натт Харрис) - Стопроцентная предоплата (Михаил Прокопов)
06. Марина Савкина - Без права на ошибку (Сергей Бельчиков)
07. Михаил Елизаров - Красная плёнка (Владимир Князев)
08. Урсула Ле Гуин - Апрель в Париже (Андрей Козлов)
09. Наоми Критцер - Еще кошек, пожалуйста (Роман Волков)
10. Алексей Пехов - 21:3 (Кирилл Головин)
11. Александр Прялухин - Лабиринт хондверкеров (Алексей Дик)
12. Айзек Азимов - Последняя проблема (Валерий Куницкий)
Мультики
Главный герой нового романа — советский подросток конца восьмидесятых. Место действия — окраина промышленного мегаполиса, где дворовая шпана зарабатывает деньги на показе «мультиков» зазевавшимся гражданам. Но «произведение о детстве» трансформируется в сюрреалистический кошмар. Реальность подменяет мистификация, пространство и время мутируют, нарисованный мир диафильма оживает, обнажая бездну…
Земля (часть 1)
Роман «Земля» рассказывает о Кроте, «русском Танатосе», а другими словами – мастере похоронного дела. Его зовут Кротышев Владимир Сергеевич, и с самого раннего детства в его жизни присутствует смерть. Ее символы постоянно преследуют Крота, а когда он начинает заниматься похоронным делом, то сам становится олицетворением смерти.
История балансирует между серьезным и несерьезным, но при этом не использует экзистенциальные идеи и похоронные байки. Смерть рассматривается со всех сторон: от лица ребенка, с точки зрения суеверий и оккультизма, сурового похоронного бизнеса и философии.
Мы вышли покурить на 17 лет
Рассказы про любовь, про измену, про одиночество, про путешествия и про безнадежный опыт схватки с миром, который все равно тебя победит.
«Елизаров сам себе и направление, и критерии оценки, и бог, и царь, и герой. Он подчёркнуто парадоксален и агрессивно провокативен. Его лирический герой – нахал, красавец, культурист, но при этом беспомощен и беззащитен, как дитя. От брутальности до нежности у него один шаг, который он и делает постоянно, поэтому его непрерывно „ведёт и корчит“, выражаясь словами Н.С. Лескова.
Каждый рассказ в сборнике по-своему хорош. Они про любовь, про измену, про одиночество, про путешествия и про безнадёжный опыт схватки с миром, который всё равно тебя победит» (Павел Басинский).
«Мой вид фактически не менялся последние семнадцать лет. С того самого сентября, как мне была явлена воинственная “родня”, спецназ зазеркалья, я ношу только чёрное. В память о встрече. Меньше всего мне бы хотелось походить на ряженого самурая из „Великолепной семёрки“, крестьянина с украденной родословной, доспехами с чужого плеча. Впрочем, тому хватило сердца умереть достойно. Я пока что не уверен в моём сердце…»
Ногти
Один — горбун, другой — гидроцефал. Одного зовут Александр Глостер, другого — Серёжа Бахатов. Оба — подкидные дураки, уродцы, от каких отказываются родители после первого же взгляда на копошащееся в пелёнках нечеловеческое существо. Они встретились в палате для умственно отсталых детей и стали лучшими друзьями — сначала в больнице, потом в специнтернате. Им предстоит вырасти и отправиться жить в бурный, кипящий и дикий мир 90-х, где каждый думает только о том, как прожить сегодняшний день и никому нет дела до двух психов — даже если на самом деле они не только нормальны, но и полны скрытых странных талантов...
Библиотекарь
Советский писатель Д.А.Громов оставил после себя несколько обычных третьесортных книг в жанре соцреализма: о трудовых буднях колхозников и подвиге нарвской заставы, и т.п. Но при определенных условиях эти книги дают читающему Власть над окружающими. Создаются стихийные общества любителей книг Громова, идут тайные битвы за обладание новыми экземплярами Книги.
Мультики
Главный герой нового романа — советский подросток конца восьмидесятых. Место действия — окраина промышленного мегаполиса, где дворовая шпана зарабатывает деньги на показе «мультиков» зазевавшимся гражданам. Но «произведение о детстве» трансформируется в сюрреалистический кошмар. Реальность подменяет мистификация, пространство и время мутируют, нарисованный мир диафильма оживает, обнажая бездну…
Бураттини. Фашизм прошёл
«Было бы ошибкой воспринимать данные тексты как эссеистику в чистом виде. Перед вами, скорее, монологи персонажей из ненаписанного романа.
Герои язвят и философствуют, потом совершают какие-нибудь абсурдные, провокационные или даже антиконституционные поступки. В обычном романе это называется сюжетом.
«За кадром» книги остались, собственно, поступки. Поэтому читателю предлагается совершать их самостоятельно, по мере прочтения». Михаил Елизаров
Библиотекарь
Главный герой узнает, что несколько книг забытого советского писателя Дмитрия Громова обладают магическими свойствами и различные группы читателей ведут за них ожесточённую борьбу. За несколько часов он оказывается втянут в водоворот событий, которые не отпустят его уже до конца жизни. Невероятный черноюморной триллер, замешанный на кровавом натурализме, но и на самых светлых человеческих чувствах. Лауреат «Русского Букера» за 2008 год. ВИДЕО-ПРЕВЬЮ: автор о замысле книги
Сифилис
Все, кто видел хоть пару рассказов Елизарова, сходятся в том, что они поразительным образом напоминают одновременно Сорокина, Пелевина и Мамлеева. Елизаров великолепен в метафорах и подборе прилагательных; иногда возникает чувство, что он нарочно пишет не на родном для себя языке, для понту, из какой-то инфернальной зловредности; так, должно быть, ощущают некоторую болезненную тучность в поздней прозе Набокова коренные носители английского. Дурного в том нет; напротив, его хочется цитировать абзацами: «Тихого нрава и покладистого характера, секретарша Лариса Васильевна рассчитывала прожить долгую жизнь. Для этого она избегала всего короткого: носила только длинные платья, отпускала волосы и ногти, делала при ходьбе широкие шаги, читала многотомные эпопеи, а встречающиеся в речи маленькие слова увеличивала ласкательными суффиксами»…
Pasternak
Россию девяностых вынесло в помойную яму, где её тело мигом облепили стаи духовных практик мгновенного приготовления: гороскопы, хиромантия, лозоходство, йога, рерихи, буддизм. По странному стечению обстоятельств в фокусе всех ложных смыслов оказывается покойный Борис Леонидович Пастернак. Идёт война. Война духа со смертью. Война истинных смыслов с карамельно-воцерковлённой духовностью. Это горячая война. Она ведётся живыми людьми и реальным оружием. Несмотря на то, что в своё время роман получил ярлык «антипастернаковского», собственно антипастернаковского в нём не больше, чем в орфографическом словаре. ВИДЕОПРЕВЬЮ которое обманет вас по сути, но обрадует филологов