Нервов у меня всегда было ровно столько, чтобы не влезть в петлю из-за неприятностей на работе. Из-за всего я переживал и нервничал, перемывал в мозгу любое неоднозначное событие и ходил, оглядываясь на тех, с кем имел неосторожность повздорить. Тряпку мокрее еще поискать, если, конечно, кому-то интересны такие поиски..

Нервов у меня всегда было ровно столько, чтобы не влезть в петлю из-за неприятностей на работе. Из-за всего я переживал и нервничал, перемывал в мозгу любое неоднозначное событие и ходил, оглядываясь на тех, с кем имел неосторожность повздорить. Тряпку мокрее еще поискать, если, конечно, кому-то интересны такие поиски.

В конце концов таблетки на растительной основе перестали помогать, и у меня начались серьезные проблемы со сном. Любой посторонний шум, мог оставить меня с открытыми глазами на всю ночь. Мозг превращался в чернослив, и я готов был идти в стену, словно сбившийся с пафинга нпс.

Начальник был недоволен, коллеги раздражались, когда я садился за их столы или забывал начало разговора до того, как он успевал завершиться или дойти до сути.

Так как был я трус, психологическое давление было для меня куда страшнее врачей, и пришлось мне прошлепать путь до психотерапевта. Тот с постным лицом выслушал мои сверхоригинальные жалобы, и прописал таблетоны и беруши на первое время. Я и сам задумывался о покупке затычек, но теперь-то, с бумажкой в кармане, я шел не просто в аптеку, я выполнял важную миссию. В награду меня, возможно, оставили бы дальше ебланить за фанерным столом.

- Тысяча восемьсот, - сказала аптекарь.

- Мнямлдно, - ответил я, прикладывая карту.

Дома я принял все по рецепту, и выпил чаю с ромом. Последнее было советом коллеги, который напирал на то, что все болезни от трезвости. Возможно, так оно и было, потому что меня неплохо расслабило и я даже заулыбался в экран монитора.

Но хорошело недолго. Стены в моей говностройке были со звукоусиливающим покрытием, иначе я не мог объяснить, какого хера струя соседа попадала не в унитаз, а в мое ухо. Почему я слышал, как попукивал дед сверху. Почему сосед снизу культурно выпивал прямо за моим компьютерным столом. И почему, факинг битч эз щитболлз, школьница слева зубрила английский у меня на койке…

Метафорически, естественно.

Когда я сидел за компом, весь этот мусорный шум скрадывали наушники. Но спать во время ночных разговоров и просмотре телевизора на громкости «у меня нет ушей, но я должен слышать, что говорит про статую Христа архиуфолог Сергей Хуенко» было, сами понимаете, невозможно. Я и в лучшие времена засыпал с большим трудом. Теперь это было практически невозможно. Редкая ночь была по-настоящему тихой.

Я открыл футляр с берушами, и, внимательно изучив инструкцию, воткнул их по назначению.

О, да, это было блаженство. Конечно, нужно было привыкнуть к давлению на ушную раковину, но это было делом времени. Три ночи подряд я засыпал и редко просыпался, только чтобы отлить или попить, по обстоятельствам.

Все было отлично.

Но на четвертую ночь произошло что-то крайне «дистарбед» как сказала бы школьница слева.

Я тяготился.

Примерно на вторую неделю заточения, мне довелось посмотреть одну интересную документально-издевательскую передачу про кошек, где раскрывались все их подлые маленькие секретики. Про то что они могут жить на два дома, клянчить еду у сердобольных хозяев, спать в ногах у этих людей-на-вечерок и т.д.

Суть была вот в чем. Паре домашних Василиев силами съемочной группы были нацеплены ошейники с гоупрошками, после чего коты были отпущены обратно в реку на свободный выпас. Некоторые, по своему обыкновению, пропадали день, кто-то два. Трансляция показала все их похождения по знакомым маршрутам со всеми остановками. Тут посидеть, здесь покараулить, зайти в чужой двор, сожрать оставленный кусок печени. Кто-то успел поспать в доме пожилых соседей. Кто-то - схлестнуться с вороной и в ужасе сдриснуть под лавку.

Уже через три дня, мне позвонил курьер с тем, чтобы я открыл калитку и забрал свою сраную коробчонку с алика. Да, это было неизбежно. В конце концов, Шура был совершенно не стеснен в перемещениях, ел мой еда, спал мой диван и царапал мой нога. Почему бы, спрашивается, этому хуеплету не добыть для меня немножечко контента? Да нипочему.

Кот перенес интеграцию киберимпланта в ошейник совершенно спокойно. У меня, разумеется, не было того бюджета и энтузиазма, что у ребят из Нэшинал Дискавери, так что камера ничего никуда не передавала, а только записывала. Я подумал, что, если ее и снимут, приняв за средство слежения за голыми бабками в черных рассохшихся предбанниках, я нисколько не потеряю. Хрен с ним, пусть поборятся с бытовым шпионажем.