Алексей Парло

Дилия и Альфонсо, Ньягара и её муж — две молодые пары, давно знакомые друг с другом, они частенько проводят свободное время вместе. Муж Ньягары перед сном любит сочинять истории, в которых он — главное действующее лицо.

Но что произошло? Почему в одной из его историй настойчиво возникает образ Дилии?..

Фанатизм - страшное дело. Причем, не важно в какой сфере: религия, спорт, шоу-бизнес, политика. История знает случаи, когда фанаты убивали своих кумиров. Когда преследовали до того, что вызывали в предметах своего обожания состояние паники. Кортасар показывает другой тип - "совершенных". Это те, кто обеляет своего кумира всегда и во всех обстоятельствах. Те, кто в своей нездоровой любви стремятся быть самыми-самыми. Они поднимают звезду на недосягаемый пьедестал и пытаются стать достойными этого места, заслужить его рядом. Если бы всё происходило в наше время, то они быстро соорганизовались бы в закрытые элитные сообщества в соцсетях, фан-клубы "совершенных", которые больше всех любят, лучше всех всё знают о кумире, понимают свою звезду по мимолетному жесту или тени улыбки и готовы вступать в бой с любым, кто напишет хоть слово, очерняющее их "бога".

Всё имеет свой конец, своё начало…
Да-да, именно так — сначала конец, потом начало. По крайней мере, с «Револьвером для Сержанта Пеппера» всё произошло именно так. Конец произошёл одновременно со смертью одного из героев книги, точнее, его реального прототипа. И, к сожалению, это был действительно конец, и в физическом, и в метафизическом смысле. И это было больно, ведь когда-то в молодости мы не то, чтобы дружили, но были достаточно близки. И сделать ничего было нельзя, ведь смерть не предполагает сослагательного наклонения. Можно было только принять это, либо молча, как данность, изредка вспоминая о нём и поминая на проскомидии, либо использовать эту смерть и эту жизнь как пример для других, пусть отрицательный, но от этого не менее яркий. А начало нашлось в одной из моих старых тетрадей, и я решил попробовать представить себе, что происходит в сознании человека, измененном постоянным пьянством. Изначально рукопись называлась «Хроника пикирующего битломана», ведь запой и есть пике..