Андрей Лукашенко

Цыпленок родился в инкубаторе. Сначала было темно и тесно, потом яйцо треснуло и в глаза хлынул яркий свет...

Страсть у нее была только к Осипову, да и то в первые три года их совместной жизни. А потом все сожрала его ревность...
Здесь, на спиритическом сеансе, становится ясно, ничего не прекращается, человек просто переходит из одного состояния в другое...

Его зовут Ник. Ему тридцать пять лет. Он молод, красив и талантлив. И все это – не пригодилось. Красота, ум, талант – все уходит, как дым в трубу. Никому не надо.
Десять лет назад Ник окончил театральную школу. О! Какое было время… Как они пели, пили, мечтали, любили… Как он сверкнул в выпускном спектакле… Все думали, взошла новая звезда. А потом все кончилось. В Англии много безработных актеров. И Ник среди них.

Люди всегда нуждаются в близких отношениях, даже если они считают себя независимыми. Всегда приходит момент, когда хочется поделиться радостью или горем, попросить совета или просто побыть вместе с кем-то, кто понимает и принимает тебя.
Но как найти таких близких людей? И являются ли родственные связи гарантом близких отношений? Как определить, кто действительно близок по духу? Может ли существовать идеальная формула для поиска таких отношений?

Девушку звали Лидия, но ей не нравилось это имя, слишком деревенское. Она придумала себе имя - Лика, так звали невесту Антона Павловича Чехова...

«Главное не знать, а верить. Вера выше знания. Иначе зачем Богу было создавать такую сложную машину, как человек? Зачем протягивать его через годы, через испытания, через любовь? Чтобы потом скинуть с древа жизни и затоптать? А куда деваются наши слезы, наше счастье, наш каждодневный труд?.. Я всю жизнь чего-то добивалась: любви, славы, богатства. А сейчас мне ничего не надо. Я не хочу ничего. Видимо, я переросла свои желания. Наступил покой как после бомбежки. Бомбежка – это молодость».
Виктория Токарева

Каждое лето этот студент посещал усадьбу своих родственников, где он ухаживал за своим дядей, генералом, лишившимся ног. В этом году, приехав в июне, он заметил, что высокая и красивая девушка выкатила кресло с генералом к нему навстречу. Она была с большими серыми глазами, полной молодости и красоты, с белым лицом и ухоженными руками. Шутливо генерал называл ее Антигоной...

Вечером мне позвонила из Ленинграда Майка и спросила:
— Ты на свадьбу ко мне приедешь?
— У меня разлад мечты с действительностью, — сказала я.
— Что?!
— Я хотела бы подарить тебе шубу, а могу только зубную щетку.
— Привези щетку, у моей как раз отломилась ручка...

Очереди были небольшие, состояли преимущественно из старух. Старухам казалось: витамины обрадуют кровь и она шибко побежит по уставшим сосудам. Стекловидное тело рассосет все воспаления и размоет все отложения солей. Уйдёт боль, а вместе с ней уйдут разъедающие мысли о смерти. И, проснувшись, можно будет не думать о своём здоровье, а жить по привычке.

Друзья удивились, узнав, что жена Пьера Летуаля была вынуждена вступить в брак против своей воли.

Как-то раз я точно опишу его. Я открою толстую тетрадь в клетку, немного отодвинусь от края и задумаюсь, с чего начать... Да, когда-нибудь я обязательно опишу его. И, конечно, я начну с его глаз. "Его глаза были, - напишу я, - как у выжившего из ума декабриста". Это будет началом его портрета. Потом мне надоест писать, я отвернусь к окну, где будет соответствующее время года - зима или осень, а лучше еще лето, - и вспомню наше последнее общение...

О странностях любви.
Моя подруга - американка, узнав, что я пишу о странностях любви, сказала: Хорошо придумано! Когда кончится любовь, будешь писать о странностях ненависти...

Районный детский врач Виктор Петрович — молодой человек с внешностью разночинца — сидел, ссутулившись, и прослушивал очередную пациентку. Он передвигал стетоскоп по её голой спинке, говорил: «Дыши… не дыши…», потом замолкал, глядя куда-то в угол.

УПК — это учебно-производственная практика. Мы с Викой проходим практику в магазине. Мы надеваем белые халаты, белые шапочки, как пилотки у стюардесс, и начинаем продавать продукты населению.

Охотники устроились на ночлег и обмениваются рассказами. Один из них, бывший солдат, вспоминает, как в детстве за короткий срок сумел вызвать яростную ненависть у своей добрейшей гувернантки и собственного старшего брата.

Одну звали миссис Ричман, она была вдовой. Другую — миссис Сатклиф, она была американкой и дважды разведена. Третья, мисс Хиксон, была старой девой. Им давно перевалило за сорок, все они были дамы состоятельные.

Я – никакая.
Меня никогда не заметишь в толпе, а заметишь – не оглянешься. Меня можно не заметить, даже когда я одна.
В пионерском лагере я всегда была рядовой пионеркой, меня не выбирали даже в санитарки.
В хоре я всегда стояла в последнем ряду, и мой голос лежал на самом дне многоголосья. На танцах я всегда забивалась в угол и смотрела оттуда, как лучшие мальчики танцуют с лучшими девочками.

Испанцы - апостолы страсти и чести, всегда готовые пойти на крайние меры. Однако, их эмоциональность часто превышает здравый смысл.