Денис Гаврилов

Особо ценным является то, что о. Лев написал, а о. Владимир перевел книгу-вопрошание. Сейчас можно встретить книги с ответами, типа «1001 ответ священника», эти готовые ответы лишают христианскую жизнь самого главного — следования человека за Христом. Все это, на фоне успешного возрождения Русской Православной Церкви, «прекрасных отношений Церкви и государства», открытия храмов, золочения куполов, массового миссионерского и социального служения, представительных молитвенных стояний — все это создает у христиан «ощущение своей силы».

А книга о. Льва (Жилле) (который даже имени своего не поставил на титульном листе, именуя себя «монах Восточной Церкви») — о том, что, встречаясь с Богом, человек оказывается «абсолютно незащищенным, обнаженным».

«Благая весть! Как это оценить? Где-нибудь далеко-далеко в холодной, негостеприимной чужбине, быть может, в суровом вражеском плену, томится дорогой вам человек. Вы ничего о нем не знаете. Пропал — как в воду канул. Где он? Что с ним? Жив ли? Здоров? Быть может, обнищал, нуждается во всем…

А кругом холодные, равнодушные чужие люди… Ничего не известно. Томится сердце, тоскует. Хоть бы одно слово: жив или нет? Никто не знает, никто не скажет. Ах, какая тоска! Господи, пошли весточку! И вот в один прекрасный день стучатся в двери. Кто там? Почтальон принес письмо! От кого? Боже правый… Неужели? Да, да… На обороте письма знакомый милый почерк: неправильные крупные буквы, его почерк. Весточка от него. Что он пишет? Вы торопливо разрываете конверт и читаете с замиранием сердца. Слава Богу! Все хорошо: он жив, здоров, всем обеспечен, собирается приехать на родину!.. Сердце наполняется благодарной радостью. Господи! Как Ты милостив! Ты не забыл, Ты не оставил, Ты не отверг убогой молитвы! Как благодарить Тебя, Создатель?

Таково впечатление от благой вести. Но в личной жизни это выглядит сравнительно слабо. Почему же Евангелие называется Евангелием? Почему оно является благою вестью? Это весточка из потустороннего мира на грешную землю. Весть от Бога страдающему, томящемуся во грехе человеку; весть о возможности возрождения к новой, чистой жизни; весть о светлом счастье и радости будущего; весть о том, что все уже для этого сделано, что Господь отдал за нас Своего Сына. Человек так долго, так страстно, так тоскливо ждал этой вести».

О. Сергий Гаккель написал небольшую, но очень важную книгу, в которой читатель найдет полное жизнеописание матери Марии Скобцовой, подвижницы и святой XX в. Книга сопровождается поэзией самой матери Марии.

«Из виденного и пережитого. Записки русского миссионера» — мемуары архимандрита Спиридона (Кислякова), где он запечатлел года своего служения миссионером на Алтае и в сибирских тюрьмах и каторгах. «Из виденного и пережитого» Кислякова блистательно передают церковную действительность начала века, жизнь простых людей, страшную жизнь каторжан. Буддисты и каторжане, крестьяне и священники — всех их Кисляков рисует с истинно евангельской любовью и смирением: большая часть книги посвящена разговорам Кислякова с людьми, исповедям арестантов. Но ценность мемуаров Спиридона (Кислякова) даже не в этом: совершенно непосредственный опыт богообщения, бесхитростное служение христианской правде, сделали «Из виденного и пережитого» Кислякова классикой духовной литературы. Характерно, что архим. Спиридона (Кислякова) сравнивают с Франциском Ассизским.

«Река огненная» — одна из самых значительных работ А. Каломироса. Она представляет собой резкую критику псевдохристианской концепции «мстительного» Бога, этого «рокового» заблуждения западного христианства, — заблуждения, ставшего, как это убедительно показано, питательной почвой для зарождения и распространения атеизма. Вместе с тем автор в доступной и яркой форме раскрывает святоотеческое учение о Боге как милостивом Отце, вдохновенно воспевает Его всесовершенную любовь и поясняет, что причиной ада и вечных мук является не благой Бог, а сами нераскаянные грешники, их собственное злое волеизъявление.

Книга «Отец Иоанн Кронштадтский», которая вышла в свет в 1955 г., это не только жизнеописание всемирно известного пастыря, но и попытка обозначить цельное православное мировосприятие на примере выдающегося церковного деятеля и зримо прославленного самим Богом святого Русской Церкви. Показывая отношение отца Иоанна к разнообразным церковным и социальным явлениям, в том числе очень непростым, автор показывает эталон христианской жизни, основанной на покаянии и жертвенном служении ближним. Книга епископа Александра, наряду с другими изданиями о кронштадтском пастыре, во многом способствовала канонизации Иоанна Кронштадтского в Русской Православной Церкви на Поместном соборе в 1990 г.

«Эта небольшая книжка была написана в 1963 г. по просьбе устроителей всеамериканской конференции Национальной христианской студенческой федерации. В то время в США нарастала очередная волна горячих споров о месте и роли христиан в мире. И в спорах этих обострялось разделение между теми, кто звал христиан и христианские церкви к принятию этой секуляризации, к участию в социальной, экономической и политической борьбе, и теми, кто чаял духовного возрождения Церкви. И те и другие, надо сказать, очень мало знали о православии. Их представление исчерпывалось длинными архаическими службами, равнодушием к мирским делам, заботой о спасении души и полным отрывом от «современности». Но вот нашлось среди них несколько человек, более осведомленных, получивших — в богослужении, в книгах, в личных встречах не только большее знание православия, но и личный опыт его. И они уговорили устроителей конференции пригласить православного богослова, который объяснил бы подлинное отношение Православия к миру и самое трудное для западного христианина — укорененность этого отношения в православном богослужении, в литургическом предании» — начинает свою книгу «За жизнь мира» отец Александр Шмеман.

«Литургия смерти и современная культура» — небольшая книжка Александра Шмемана (запись четырех лекций) о, вероятно, главном в христианстве — победе над смертью. «Что это значит для нас — тех, кто ведь все равно умрет?» — главный вопрос отца Александра. Но не единственный.

Отец Александр Шмеман высказывает в «Литургии смерти» чрезвычайно важные мысли о взаимосвязи христианства и секуляризма (важно вторая часть названия книги Шмемана — «современная культура»). «Потребитель есть только в христианстве» — одна из них, точная, острая, к сожалению, не развернутая. Секуляризм — продукт христианского мира. Секулярное отношение к смерти — «мы не будем ее замечать; она не имеет смысла». Как мир, воспитанный на «Христос воскресе из мертвых», мог прийти к такому пониманию? Христианство, религия воскресения мертвых и чаяния будущего века, на определенном этапе «забыло» эсхатологическое измерение. «Победа над смертью», упование на Царство «выпало» из реальной жизни.

Как и в большинстве своих книг, отец Александр основывается в основном на литургическом материале, в данном случае на богатой богослужебной традиции, созданной Церковью вокруг темы смерти.

Прекрасная книга о Таинстве Крещения. Одновременно доступная в изложении, научно выверенная и богословски глубокая. Книга «Водой и Духом» вобрала в себя прекрасный исторический анализ формирования чинопоследования Крещения, великолепное его толкование, попадающую в цель критику современной крещальной практики — но не это главное. Крещение — точка, в которой человек приобщается ко Христу, возрождается в новую жизнь, и о. Александр Шмеман, как мало кто из богословов, сумел вдохновенно описать это. Поэтому главным образом «Водой и Духом» — описание христианства как такового, руководство к действию, призыв облачится во Христа, жить в Духе.

Святая святым. Некоторые замечания о причащении Святых Тайн. Отдельные части доклада об Исповеди и Причастии, представленного Священному Синоду Православной Церкви в Америке и одобренного Синодом 17 февраля 1971 г.

Книга «Отец Иоанн Кронштадтский», которая вышла в свет в 1955 г., это не только жизнеописание всемирно известного пастыря, но и попытка обозначить цельное православное мировосприятие на примере выдающегося церковного деятеля и зримо прославленного самим Богом святого Русской Церкви. Показывая отношение отца Иоанна к разнообразным церковным и социальным явлениям, в том числе очень непростым, автор показывает эталон христианской жизни, основанной на покаянии и жертвенном служении ближним. Книга епископа Александра, наряду с другими изданиями о кронштадтском пастыре, во многом способствовала канонизации Иоанна Кронштадтского в Русской Православной Церкви на Поместном соборе в 1990 г.

Мужи апостольские по времени своей деятельности занимают среднее место между апостолами, первыми самовидцами и служителями Слова, и собственно так называемыми святыми Отцами христианской Церкви. Они жили при самих апостолах, от них научились вере Христовой, с ними разделяли труды евангельской проповеди и после них остались непосредственными преемниками их служения для Церкви. Такие мужи процветали до второй половины II века христианства, и некоторые из них оставили по себе письменные памятники своей деятельной заботливости о распространении и утверждении между людьми Христовой истины.

Период мужей апостольских представляет очень немного письменных произведений, и те не отличаются разнообразием и полнотой богословского раскрытия истин христианской веры: это период не столько обширной и ученой письменности, сколько высоких характеров, практических деятелей христианства.

Повествование о святом Апостоле Павле — одном из величайших учителей Церкви Христовой, который после прочих Апостолов обратился к вере в Иисуса Христа, но более каждого из них содействовал покорению державе Его всего мира.

Введение в историю Русской церкви: христианство в России при святом Владимире. Христианство в пределах России до начала Русского государства. Крещение великой княгини Ольги. Обстоятельства крещения святого Владимира. Крещение русских в Киеве. Образование Русской церкви. Понятие о науке — истории Русской церкви.

Эта аудиокнига посвящена творчеству великого русского мыслителя Ивана Александровича Ильина (1883-1954). И.А.Ильин представляет собой уникальное явление не только в русской, но и мировой общественной мысли. Он принадлежит к плеяде выдающихся русских философов XIX-XX веков, для которых ко­ренным вопросом был вопрос религиозный. Для них главное - не пост­роить "систему", а осмыслить место человека в мире, сотворенном и спасённом Господом Иисусом Христом. Они видели себя как бы миссио­нерами духовного пространства, приводящими ко Христу все новые и новые территории духовной и телесной деятельности человека, не ох­ваченные непосредственно православным вероучением. Для Ильина таким пространством явилась Россия как социальный организм, требующий духовного и телесного уврачевания.
В основу своей философии общества Ильин кладет веру в Бога, Пра­вославие. Верность Православию для него является не только личным убеждением, но абсолютно необходимой предпосылкой для служения Рос­сии. Он прекрасно понимает, что Россия создана православной верой, вся культура, весь быт, вся мощь и вся жизнь России зиждутся на Православии и вне его Россия существовать не может. Для Ильина Пра­вославие - не просто идеология, исторически оказавшаяся в основе государства, но истина, основываясь на которой могут быть найдены верные конкретные контуры будущей России.

«Дневник духовный» писался отцом Сергием Булгаковым в 1923–25 гг. К сожалению, начало и конец «Дневника» утеряны. «Дневник духовный» отца Сергия Булгакова — удивительная возможность прикоснуться к внутренней жизни выдающегося православного богослова и мыслителя.

«Вчера вечером, после тяжелых впечатлений от суеты века сего, неудач и личной горечи, я пришел отравленный и всю ночь — во сне и без сна — тосковал и скорбел. Я чувствовал себя погруженным в глубокую тьму, и, как часто бывает, вся жизнь казалась мне ошибкой и неудачей. И я чувствовал в себе и на себе дыхание смерти: она входила и выходила и владела мною. Я молился, звал Бога, но не в силах был прорваться из глубины. Был сон: куда-то едем, высылают, и с нами новорожденное, хилое, несчастное дитя, и сердце изнемогает от боли и жалости за это дитя. Таким и встал, мертвым, тоскующим, и стал молиться. Сначала трудна была молитва, но потом чудесно возгорелось сердце. Господь умилосердствовался надо мною, сердце оттаяло, слезы радостной любви к Господу оросили меня, и я почувствовал в сердце одну радость, одну любовь и одну муку: все, все отдать для Господа, принять от Господа, понести от Господа. Христос мой, дай мне одно: любить Тебя, истаять в этой любви. Свете мой, Сладчайший Иисусе! Радость моя, Услаждение! Не оставляй это хладное, мертвое сердце Ты, воскресающий мертвецов!»

Инквизиторство, ханжество, лицемерие, враждебность, узость и т. д. и т. д. — все недостоинсва и просто недостоинство христиан, разве не говорят о недостоинстве христианства как такового? Конкретная жизнь христиан, конкретные их грехи всегда были лучшим аргументом противников христианской веры. Однако можно ли судить о каком либо идеале по его НЕвыполнению (ведь тогда идеала просто нет)? Разве люди невыполняющие тот или иной исповедуемый ими идеал еще имеют к нему какое нибудь отношение? Если христианин ненавидит, то не очевидно ли, что он уже предал религию любви (и что он — нехристианин)? Или мягче: не правильнее ли судить о природе того или иного идеала по нему самому, объективно? (в конце концов, любой идеал невыполним — мы можем лишь бесконечно приближаться к нему по асимптоте).

Идеал должно судить по его высшим проявлениям, никак не по низшим (по удачам, а не неудачам). На тысячу ложных гипотез приходится одна верная — и мы не отвергаем науку, на тысячу бездарных книг — одна гениальная, но мы не прекращаем писать и читать. Христианский идеал высок, бесконечно высок, и судить его надо по святым, а точнее по Самому его Идеалу — Христу. Христианство — это Христос, а христиане — те кто хочет быть с Ним. Те кто не идет Его путем — не христиане.

«Милый друг, иль ты не видишь, что все видимое нами – только отблеск, только тени от незримого очами». Эти строки Владимира Соловьева, выдающегося русского философа-мистика, историка религии и православного вольнодумца, можно считать квинтэссенцией его творчества, весь пафос которого заключается в торжестве сознательной веры над разрушительным эгоизмом и безбожием. Станет ли Россия когда-нибудь Царством Христовым на земле, как об этом мечтал В. Соловьев? Удастся ли ей творчески соединить в себе Восток и Запад, как это когда-то случилось с христианством при его возникновении?

Именно этой проблеме и посвящена знаменитая работа В. Соловьева «Духовные основы жизни».