Джахангир Абдуллаев

Смерть никому ненужных домашних котят бывает разной. Обычно их топят, иногда, отдавая на волю судьбы-злодейки, еще слепых выкидывают на помойку. Но случаются варианты и более жестокие и одновременно… простые.

Вся его жизнь, несмотря на княжий титул, состояла из череды каких-то бесцветных неурядиц и неудач. Вот, куда он девал наследство тысяч в 40 рублей? Сложно сказать. Вроде, не играл, в дела не вкладывался… Ни родных, ни друзей, ни женщин. Даже, вздумай он пострелять рябчиков в дальнем бору, выясняется, что хозяйка леса лет шесть, как запретила в нем охоту.

Софья Петровна, 25-летняя домохозяйка, проводит лето в заурядном городке с мужем, нотариусом Андреем. Ильин, адвокат и старый друг Софьи, начинает за ней ухаживать. Софья просит Ильина прекратить ухаживания и предлагает остаться друзьями. Однако, Ильин просит не отвергать его.Софья понимает, что влюбилась и чтобы спасти брак просит Андрея увезти её подальше. Она рассказывает мужу о своих чувствах, но тот всё отвергает и говорит, что это «фантазии». В тот же вечер Софья уходит к Ильину.

Поздней осенью на грязной дороге двое сотских конвоируют бродягу на ссылку в Сибирь. По пути между ними затевается разговор. Бродяга не помнит своего имени. Это интригует одного из сотских. Бродяга рассказывает о своем детстве, матери — своего отца он не помнит. В свое время он с матерью отравил барина мышьяком. Матери дали 20 лет, а ему, как пособнику (подавал барину стакан с отравой) — 7 лет каторги. Потом он бежал и откровенно рассказывает об этом сотским.

В ходе разговора бродяга говорит, что не боится Сибири: «Сибирь — такая же Россия, такой же бог и царь, что и тут, так же там говорят по-православному, как и я с тобой. Только там приволья больше и люди богаче живут». Он мечтает о рыбалке, живо рассказывает о тонкостях рыбной ловли: «Страсть, сколько я на своем веку рыбы переловил!» Он считает жизнь в Сибири вольной. Сотские представляют картины вольной жизни, которой они никогда не жили и говорят бродяге, что по состоянию здоровья, он скорее всего не дойдет до места ссылки.

Рассказ А. П. Чехова «Кошмар» написан как осуждение той жизни, которой живут люди, не знающие беды других. Павел Михайлович Кунин вернулся из Петербурга в своё имение. Ему предлагают взять под попечительство церковно-приходскую школу. Кунин знакомится с отцом Яковом. Тот производит на него тягостное впечатление: ему не нравится его внешний вид. Но когда он ближе узнаёт этого человека, мнение резко меняется. Сытый голодного не разумеет. Сможет ли помочь Кунин отцу Якову?

Рассказ А. П. Чехова «В суде» повествует о том, как проходит судебное заседание по делу Николая Харламова, обвиняемого в убийстве своей жены. Автор до мельчайших подробностей описывает атмосферу суда, начиная от здания и заканчивая равнодушием принимающих в заседании лиц. Харламов своей вины не признаёт, но его особо никто и не слушает. Всё предопределено. И когда речь заходит о топоре, все понимают, кто на самом деле убийца.

За окном низкой покривившейся избушки лесника Артёма в ночных потёмках шумела буря. Злобно выл ветер, и болезненно стонали гнувшиеся деревья. Неторопливую беседу лесника и зашедшего в избушку переждать непогоду охотника, внезапно прервал вопль о помощи из темени за окном: «Караул!»…

Иван Андреевич Лаевский живет и работает в южном приморском городе с Надеждой Федоровной, которая ушла от мужа. В один из дней Лаевский, разоткровеничавшись, поделился с своим приятелем, военным доктором Самойленко, своей проблемой — он разлюбил свою сожительницу,Надежду Федоровну, и более того, его потянуло обратно на север, в родной Петербург…

Главный герой совершает путешествие пореке Голтвавканун Пасхичтобы посетить местную церковь и насладиться ночными Пасхальными празднествами. По дороге он беседует с монахом-паромщиком по имени Иероним, немного чудаковатым лет тридцати человеком, который был глубоко потрясен недавней смертью своего лучшего друга и наставника, иеродьякона Николая. Последний был гениальным мастеромакафиста.
ПримечаниеВ рассказе проявляется контраст между радостным, ярким зрелищем церковной службы и горем и одиночеством Иеронима. Никто не позаботился о том, чтобы прислать паромщику сменщика — из-за этого ему не удалось попасть на службу и насладиться церковными песнопениями, в которых Николай научил его видеть святую красоту.
Чехов вспоминал: «Я получил в детстве религиозное образование и такое же воспитание — с церковным пением, с чтением Апостола и кафизм в церкви, с исправным посещением утрени, с обязанностью помогать в алтаре и звонить на колокольне. И что же? Когда я теперь вспоминаю о своём детстве, то оно представляется мне довольно мрачным; религии у меня теперь нет». Сохранив до конца жизни любовь к колокольному звону, он, прослушав однажды церковный благовест, сказал: «Это всё, что осталось у меня от религии».

Перед вами антология «Весь Чехов», первая часть, состоящая из 250 произведений Антона Павловича Чехова. В первую часть входят 230 рассказов, 9 повестей и 11 пьес.

Все представленные произведения озвучены одним исполнителем, то есть, мною, разумеется, в лучших традициях чтецкого и актерского мастерства с учетом просодии, вариативного темпа чтения, где четко выделяется как монологическая, так и диалогическая формы речи с учетом характера и темпераментов персонажей и их манеры говорения.

Также, для придания подлинного звучания персонажей, мною использованы диалектное произношение русского языка, в частности, старомосковский диалект, а также русские говоры и манера просторечного говорения с учетом того времени, которое зафиксировано в произведениях.

Приобщайтесь к классике, которая формирует хороший вкус и правильный взгляд на жизнь.Приятного прослушивания первой части антологии «Весь Чехов»!

Который год он ходит по Москве и везде, что бы не посетил, восклицает: «Ах, какая скука!». И, знаете, с ним соглашаются, кивают: «действительно, ужасно скучно». И есть у этой неистовой скуки три причины. Бескультурье, снобизм и зависть. Вот так и ходит он из дома в дом, из театра в редакцию, из ресторана в клуб, разнося заразу. Эдакий московский Гамлет, которому лишь раз кто-то умный посоветовал пойти и повеситься.

Перед вами 123-й том Библиотеки Всемирной Литературы (БВЛ), впервые переведенный в звуковой формат для любителей аудиолитературы, людей с ослабленным зрением и незрячих. В 123-й том БВЛ входят избранные произведения А. П. Чехова: 25 рассказов, 6 повестей и 4 пьесы.

От создателя аудиокниги

123-й том Библиотеки Всемирной Литературы (БВЛ) впервые переведен в звуковой формат для любителей аудиолитературы, людей с ослабленным зрением и незрячих. В 123-й том БВЛ входят избранные произведения А. П. Чехова: 25 рассказов, 6 повестей и 4 пьесы. Я также решил по некоторым соображениям в данный том включить пьесу «Дядя Ваня», хронологически идущая сразу после пьесы «Чайка». Далее по списку идет пьеса «Три сестры», а завершает весь том пьеса «Вишневый сад». В определённой степени такая последовательность четырех пьес, выставленных в конец книги, символична. По мнению критиков и литературоведов эти четыре пьесы являются вершиной творчества А.П. Чехова как драматурга, положившие начало новому направлению в русской и мировой драматургии, принятое называть психолого-ориентированной драмой, когда на первый план выходят переживания героев, а не внешние коллизии.
Стоит обратить внимание на включенные в том названия повестей, а именно: «Степь», «Палата №6», «Скучная история», «Мужики», «Моя жизнь», «В овраге» и на названия четырех рассказов из 25, а именно, «Человек в футляре», «Крыжовник», «О любви», что составляют так называемую «Маленькую трилогию», главной темой которой является «футлярная жизнь», равно «футлярность», выявленная А.П.Чеховым как социально-психологическое явление.
И пара слов о «Маленькой трилогии». «Трилогия», как было сказано выше, состоит из трех рассказов, идущими один за другим под №№25, 26, 27, а именно, «Человек в футляре» за №25, «Крыжовник» за №26 и «О любви» за №27.
Немаловажно отметить и то, что за № 28, то есть, после «Маленькой трилогии», идет рассказ «Ионыч», где также раскрывается тема футлярности. Этот рассказ о земском враче Старцеве, он же Ионыч, который был приглашен на вечер в семейство Туркиных, где он знакомится с Екатериной Ивановной, молодой девушкой. С этого и начинается история о не сбывшейся любви или о «человеке в футляре». Этот рассказ можно включить в «Маленькую трилогию», разумеется, условно.
Но, вернемся к трилогии.
«Маленькую трилогию» объединяют три героя-рассказчика — товарищи по охоте: учитель гимназии Буркин, ветеринарный врач и дворянин Иван Иванович Чимша-Гималайский, и помещик Алёхин, — причем каждый из героев рассказывает одну из трёх историй, из которых рассказ «Человек в футляре» открывает трилогию, где наиболее ярко и открыто выражена тема «футлярной жизни».
Образ Беликова, главного героя первого рассказа, во многом гротескный, а название рассказа — «Человек в футляре» — во многом задаёт тон и тему всей трилогии. Первую историю мы слышим от учителя гимназии Буркина — сослуживца Беликова. Рассказ «Крыжовник» идет вторым по счету в трилогии. Тема «футлярности» присутствует в нем имплицитно или в более тонком виде, чем в первом рассказе. На этот раз уже Иван Иванович Чимша-Гималайский повествует историю жизни своего брата Николая. Рассказ «О любви» завершает трилогию. В нем основная тема трилогии звучит наиболее тонко. Как видно из названия, это история о любви: историю своих отношений с Анной Алексеевной Луганович рассказывает помещик Алёхин.
Это вкратце о содержании книги. Более подробную информацию вы можете послушать в следующем аудиофайле со вступительной статьей «Наш современник А.П.Чехов» чеховеда, Георгия Петровича Бердникова.
Приятного прослушивания,
Чтец и декламатор Джахангир Абдуллаев.
5 августа, 2022 г.

В наши дни, кто только и чего только не писал о любви. Читая данный же рассказ, можно оценить, как это получалось у Чехова, более 100 лет тому назад. Земский врач Д.И.Старцев, или, позже, Ионыч, будучи приглашен на вечер в семью Туркиных, знакомится там с их дочерью Екатериной Ивановной...

Рассказ навеян поездкой писателя на Сахалин, «это место невыносимых страданий, на какие только бывает способен человек вольный и подневольный» (А. С. Суворину, 9 марта 1890 г.), и создавался во время работы над капитальным трудом «Остров Сахалин». «В ссылке» — единственное художественное произведение Чехова, целиком построенное на материалах каторги.

Мисаил Полознев по прозвищу «Маленькая польза» — провинциальный дворянин, сын всеми уважаемого архитектора. Ему уже 25 лет, а он никак не может найти свое место в жизни. Побывал и в телеграфистах, и в вольноопределяющихся, и в фармацевтах… В конце концов он начинает работать простым маляром. Среди жителей маленького городка, в котором правят кумовство и взяточничество, такое событие не может остаться незамеченным — общество отворачивается от героя. И невозможно предугадать, чем обернется выбор Мисаила. Преодолением нравственного кризиса, билетом в новую жизнь? Или добровольной изоляцией, регрессом, окончательным падением?

Рассказ написан в ноябре 1890 г. на острове Цейлон, в Коломбо, когда Чехов возвращался с Сахалина. В «Гусеве» непосредственно отразились живые впечатления поездки. Об одном таком впечатлении вспоминает М. П. Чехов: «В Индийском океане он на всем ходу парохода бросался с палубы в море с носа и затем хватался за веревку, брошенную ему с кормы. Это было его купаньем. В одно из таких купаний он видел невдалеке от себя акулу и стаю рыб-лоцманов, которых он описал потом в своем рассказе «Гусев» («А. Чехов и сюжеты», с. 74). Сам А. П. Чехов писал 9 декабря 1890 г. А. С. Суворину: «По пути к Сингапуру бросили в море двух покойников. Когда глядишь, как мертвый человек, завороченный в парусину, летит, кувыркаясь, в воду, и когда вспоминаешь, что до дна несколько верст, то становится страшно…»

Рассказ понравился читателям сразу. «Какая прелесть вещица Чехова в рождественском № «Нов. врем.», — писал 1 января 1891 г. П. И. Чайковский своему брату М. И. Чайковскому. «Ваш рассказ… здесь произвел на всех глубокое впечатление, — сообщал Чехову А. Н. Плещеев 12 января. — Удивительная у вас вышла фигура этого протестанта» (ЛН, с. 362). Много позднее И. А. Бунин вспоминал: «В другой раз в сумерках я читал ему «Гусева», дико хвалил его, считая, что «Гусев» первоклассно хорош, он был взволнован, молчал» (ЛН, с. 651).

Егерь по имени Егор идёт по просёлочной дороге и случайно встречает свою жену Пелагею, на которой он был женат в течение двенадцати лет, но которую посещал всего несколько раз, и даже тогда он был пьяным и буйно себя вёл. Пелагея плачет и, заискивая перед ним, умоляет его навещать её чаще. Он пытается объяснить, почему он, лучший стрелок в округе, «избалованный человек», наслаждающийся вкусным чаем и «деликатными разговорами», не смог бы спокойно жить в деревне.

ишнёвый сад в имении Раневских был местом прогулок и отдыха, он стал как будто членом семьи для помещицы Любови Андреевны. Но семья разорена, и имение продадут за долги. Новому хозяину не нужен сад, ему нужна земля, которую занимают ненужные деревья. И вот, оплакивая такие родные, цветущие вишни, Раневская ничего не делает, чтобы спасти то, что ей дорого, с чем связаны самые лучшие воспоминания её жизни. По сути, в этой последней для него пьесе, изначально задуманной им как комедия, Чехов отобразил образ самой России на переломе времён, в смене эпох. Даже само авторское название — «Вся Россия – наш сад» говорит об этом.

Примечание

Новую пьесу Чехов задумал сразу после завершения «Трех сестер», и задумал ее как очень веселую комедию: «Следующая пьеса, какую я напишу, будет непременно смешная, очень смешная, по крайней мере по замыслу», — писал он О. Л. К шиш ер 7 марта 1901 г. В начале июня 1902 г. Чехов изложил К. С. Станиславскому первые наметки содержания будущей комедии. В том же июне он, в беседе с Е. П. Карповым о напряженной, предгрозовой обстановке в России, говорил: «Вот мне хотелось бы поймать это бодрое настроение… Написать пьесу… Бодрую пьесу… Может быть, и напишу… Очень интересно… Сколько силы, энергии, веры в народе… Прямо удивительно!..» («Чехов в воспоминаниях современников». М., Гослитиздат, 1952, с. 487).

Однако, несмотря на то, что зачин пьесы был, она вынашивалась писателем еще более года. К декабрю определилось ее название: «Мой «Вишневый сад» будет в трех актах», — писал он 24 декабря О. Л. Книппер. Непосредственно приняться за работу над пьесой он предполагал сначала в декабре (письмо к Книппер от 1 декабря), потом в феврале (К. С. Станиславскому, 1 января 1903 г.). Его постоянно подталкивали, торопили, театр хотел весной начать репетиции (письмо Книппер к Чехову от 21 января). Чехов отвечал на упреки: «Моя лень тут ни при чем. Ведь я себе не враг, и если бы был в силах, то написал бы не одну, а двадцать пять пьес» (О. Л. Книппер, 4 марта). В марте он начал писать, но отъезд в Москву прервал работу, возобновленную, видимо, в июне. Болезнь все время мешает Чехову писать. 26 сентября пьеса была кончена, о чем он телеграфировал Книппер. Но переписка пьесы, которая всегда выливалась у Чехова в серьезную переделку нового произведения, растянулась до середины октября. 14 октября он телеграммой известил, что пьеса выслана.

Прочитав «Вишневый сад», Станиславский и Немирович-Данченко откликнулись восторженными телеграммами. Однако тут же определился и их разлад с автором: Чехов писал комедию, режиссеры увидели в ней тяжелую драму. В начале декабря он выезжает в Москву, чтобы лично присутствовать на репетициях своей пьесы. О том, насколько были серьезны его расхождения с режиссерами, свидетельствует письмо Станиславского актрисе В. В. Пушкаревой-Котляревской о репетициях «Вишневого сада»: «Вишневый сад» «пока не цветет. Только что появились было цветы, приехал автор и спутал нас всех. Цветы опали, а теперь появляются только новые почки». Чехова крайне беспокоит толкование актерами ролей, особенно — ролей, несущих заряд оптимизма. «Аня прежде всего ребенок, веселый до конца, не знающий жизни и ни разу не плачущий…», «…у нее во 2-ом акте слезы на глазах, но тон веселый, живой». Весьма знаменательно его замечание о Трофимове: «Ведь Трофимов то и дело в ссылке, его то и дело выгоняют из университета, а как ты изобразишь сии штуки?» С особым тщанием подбирал Чехов актера на роль Лопахина, неоднократно подчеркивая, что «это не купец в пошлом смысле этого слова», не кулак, а человек мягкий, тонкий, «роль Лопахина центральная. Если она не удастся, то, значит, и пьеса вся провалится». Такого рода указания давал Чехов актерам, но репетиции не удовлетворяли его и предстоящая премьера страшила. «Пьеса моя пойдет, кажется, 17 января; успеха особенного не жду, дело идет вяло», — писал он 13 января 1904 г. В. К. Харкеевич.

17 января, действительно, состоялась премьера «Вишневого сада». После третьего акта Чехову было устроено чествование по случаю предстоявшей 25-летней годовщины его литературной деятельности. Он стоял на сцене «мертвенно бледный, худой… не мог унять кашля… Юбилей вышел торжественным, но он оставил тяжелое впечатление. От него отдавало похоронами. Было тоскливо на душе», — вспоминал позднее Станиславский (К. С. Станиславский. Собр. соч., т. I, с. 271–272). Пьеса тоже прошла не так, как хотелось того автору и актерам. На другой день после премьеры Чехов пишет И. Л. Леонтьеву-Щеглову: «Вчера шла моя пьеса, настроение у меня поэтому неважное». Играли актеры, на его взгляд, «растерянно и не ярко» (Ф. Д. Батюшкову, 19 февраля). А 10 апреля спрашивает у О. Л. Книппер: «Почему на афишах и в газетных объявлениях моя пьеса так упорно называется драмой? Немирович и Алексеев в моей пьесе видят положительно не то, что я написал…» «Разве это мои типы?.. За исключением двух-трех исполнителей, — все это не мое… — волновался Чехов. — Я пишу жизнь… Это серенькая, обывательская жизнь… Но это не нудное нытье… Меня то делают плаксой, то просто скучным писателем» («Чехов в воспоминаниях современников». М., Гослитиздат, 1952, с. 491). Позднее актеры до конца, глубоко поймут смысл и значение «Вишневого сада», поймут, что Чехов «один из первых почувствовал неизбежность революции… один из первых дал тревожный звонок. Кто, как не он, стал рубить прекрасный, цветущий вишневый сад, сознав, что время его миновало, что старая жизнь бесповоротно осуждена на слом». Но при жизни Чехова понять это бодрое, жизнеутверждающее звучание его пьесы они не смогли, и «Антон Павлович умер, так и не дождавшись настоящего успеха своего последнего, благоуханного произведения» (К. С. Станиславский. Собр. соч., т. I, с. 275, 272).

В. Пересыпкина