Дом, милый дом
Тот дом на отшибе стоит как надгробие
Полсотни годов.
Когда потухали в ночи фонари,
Воткнутые в костья
Постаревшие стены страхом ночным
Колыбельные пели.
Им подпевал ветерок с пустыря….
Уныло рыдая, как песнь мертвеца.
Виноватые
Забегали люди. Сановник слышал бег по ступеням лестницы, беспокойные голоса служанок и перебивающий их наиболее громкий голос Марии Федоровны:
- Срочно врача для Петра Гавриловича!
Вспыхнул свет более яркий чем прежде, танец десятков черных теней на багряных обоях, отзвуки чьих-то не то знакомых, не то незнакомых голосов, уже не человеческих, но потусторонних предвестников того загробного страшного мира. Принуждающе манили в бесноватом церемониальном танце. И уже виден был предсмертный отсвет, последняя солнечная вспышка перед гаснувшими, отяжелевшими глазами.
Неспящая
Может ли невинный человек стать чудовищем, держащим в страхе целую деревню? И какой должна быть ненависть, породившая это чудовище.
Письмо Снегурке
Мокрый снежок медленно стекал по шее за шиворот, бежал по позвоночнику веселыми весенними ручейками. Но Жене было совсем не весело.
— Бомжиха! — раздался задорный визг, и очередной снежок с обидным хлопком ударил девочку в лицо, залепил рот, нос, глаза, мешал дышать, но не мешал плакать, — Что, побежишь жаловаться своей шалаве-мамочке? Беги-беги!
Лизонька Аверкиева никогда в издевательствах не участвовала, но в ее позе, в выражении лица, в мерзкой полуухмылке чувствовалось одобрение. Будто мадонна с младенцем, она стояла в самом углу запорошенной снегом песочницы, нежно прижимая к груди головастую куклу-младенца. Хваленый «Бэбиборн», реклама которого соблазняла Женю с витрин игрушечных магазинов и с экрана телевизора — до мультиков и после. Казалось, даже пухлощекий пластиковый младенец насмешливо пучит губы, точно передразнивая Женю...
Дорога к святыне
С тех пор, как он дожил до восьми лет, и всем стало ясно, что уже не возьмут его ни лихорадка, ни черная гниль, убивавшие большинство детей Чумного края, Гобо стал бредить Городом и Святыней. О ней знали все в округе, от мала до велика, но побывать в земле обетованной доводилось далеко не каждому. На паломников, видевших Святыню, смотрели, как на героев, и на целый год они становились предметом всеобщего внимания.
- А разве нет? - говорил Гобо сборщик плесени, - Ты головой подумай, малец. Город далеко, а силы у нас невелики. Потом: чтобы дойти туда, надо миновать такие места, которые и вообразить не можешь. Но вот что я тебе скажу: Святыня того стоит. Я видал Ее один только раз, и только тем и живу всю мою жизнь. Так что да, ушедшие к Святыне и вернувшиеся - настоящие герои. И ты когда-нибудь пойдешь этим путем, в Город… Главное - верить. Ладно, что встал? Нам с тобой платят не за болтовню. Бери скребок.
Запах мандаринов
Дух Нового года правит бал.
Но не везде.
В этой квартире воцарился тягостный дух уныния. Разобранная ёлка забыта на балконе. Миска оливье – единственный из праздничных салатов. А запах очищенного мандарина быстро проигрывает запаху умирающего тела, что доносится из родительской спальни.
Чёрные лапы
Хорошая семья — папа, мама, маленькая дочка. Перебрались в сельскую местность, где папа практически отстроил коттедж. Наступает праздник — Новый год, нужна ёлка. Вокруг — целый лес подходящих деревьев, но папа почему-то, по совету соседки с очень больной внучкой, едет добывать особую ель, со странно теплым стволом...
Не родня
Новый год – тот самый праздник, тёплые воспоминания о котором мы храним в самых потаённых закромах наших сердец. Несём с собой из далёкого детства бережно хранимый в памяти вкус маминого пирога, запах мандаринов. Ощущаем аромат бенгальских огней даже в сигаретном дыме и выхлопных газах суетливых автомобилей.
Предпраздничная суета, уютная ностальгия, скрашивающая долгие декабрьские вечера, задорный детский смех и обрушившиеся как снег на голову родственники.
И когда, после боя курантов, раздастся стук в дверь, вы дважды подумаете открывать ли незваным гостям. Возможно, это ряженые, быть может, это волшебный дед с бородой-паклей и холщёвым мешком на плече. Или это стучится прошлое, жаждущее спустить с вас кожу...
Никто не уйдет
Заяц с ободранной шкурой сидел на задних лапках в трех шагах от тропы и пялился на Сашку с интересом и удивлением. Сашка утробно сглотнул и выронил елку из рук. Лес не понравился ему с первого взгляда - безголосый, темный и давящий. Вселяющий бессознательный страх. Неправильный. Стояла мертвая тишина и от этой тишины тянуло думать вслух, чтобы хоть на мгновение сбросить липкое, обволакивающее коконом чувство будто ты во всем белом свете один. И еще это противное ощущение чужого взгляда, от которого по спине бежала противная дрожь.
Большая медведица
Узнав о болезни отца, Павел возвращается домой, в глухую таежную деревеньку. Все вокруг просто и ясно. Но только на первый взгляд. Тайга хранит свои тайны, связанные с жизнью семьи Павла.
Ангелы Хранители
Вспомните детство - радость нового утра, беспечность дня и сказку на ночь. Тепло родительской любви. Воскресите чувства, испытываемые, когда они дарили вам очередную игрушку. Вспомнили? Если да – я вам завидую. Мое детство выглядело иначе. То немногое, что я унес из него в сердце – это подвал, в котором меня запирали для наказания.
Алая
Агнешка была не такой. Рыжая зеленоглазая Агнешка, трепетная, грациозная, как лань, с лукавыми искорками в глазах… Агнешка, которой пришлось вырвать все ногти, один за другим, и исполосовать спину плетью...
Неспящая
Может ли невинный человек стать чудовищем, держащим в страхе целую деревню? И какой должна быть ненависть, породившая это чудовище.
Ночью почты нет
Говорят, что каждый дом – это кладезь историй и, поверьте, эти вы слышать не захотите. Не стоит ворошить прошлое подобных мест и тогда, возможно, вам не начнёт приходить почта с того света, принося с собой безумие и смерть. Если старые дома видят сны, то этому снятся кошмары.
Ливнёвки
Молодой блогер пытается разузнать, почему Краснодар затапливает после каждого ливня и решает спуститься в коллекторную систему.
Похороны старых вещей
Пап, пап, смотри! – Юлька взволнованно тычет пальцем куда-то вглубь вагона. Фантазерка со стажем. Вечно находит какие-то старые и никому не нужные вещи и тащит их в дом...
Андрюша
Соседка просит посидеть с ребёнком, который выглядит и ведёт себя достаточно странно. А тут ещё и его бабка звонит и утверждает, что ребёнок — не ребёнок, а подменыш, и его надо поджарить на лопате на плите.
Внутренний хирург
Когда-то давно у стеснительного восьмилетнего мальчика по имени Миша появилось небольшое хобби...
End of content
No more pages to load