Илья Веселов

Далеко за морем, в сотнях вёрст от родных лесов, где молодой венн Коренгa знал каждое дерево, от речки Черёмуховый Юг, притока славной Светыни, высоко в горах живёт удивительное и нелюдимое племя виллов, в котором у каждого человека есть побратим — крылатый пес симуран. Легенды утверждают, что самый первый симуран был обычной собакой, но Боги наделили его могучими крыльями. Только тот, кто всю жизнь мечтал о полете, понимает, какое великое счастье выпало на долю виллов, ибо крылатые братья поднимают их в небеса...
Долгий и опасный путь предстоит одолеть юному Коренге — сыну того же племени веннов, к которому принадлежал и род Серых Псов. И пусть этот юноша не такой могучий воин, как Волкодав, пусть он не может никому открыть страшную тайну, что погнала его в путь, — он не отступится, какие бы козни ни строила коварная судьба.

Юмористический рассказ из офисной жизни.

Фрёкен Сталь в городке Гдеугодно знают все. Ни одно событие или приключение не обходится без её участия. Вот и на этот раз неугомонная фрёкен решила помочь своим знакомым разбойникам сменить… профессию. И что же она им предложила? Стать пожарными! К тому же в городке Гдеугодно уже давно нет своей пожарной команды, а ведь люди так беспечны в обращении с огнём. Ну и переполох начался тогда в городке!

Быт и нравы отечественного кино и телевидения. Зарисовки с натуры.

Юмористическая зарисовка из офисной жизни.

Юмористические истории про рядового сотрудника российского телевидения. Семёнов встречается со своим новым начальником и эта встреча не сулит обоим ничего хорошего.

Очередное произведение из цикла "Рассказы пустоши".
Боец Анклава по прозвищу Палач делится с товарищами своим мнением о женщинах.

Очередной рассказ от имени бойца Альянса с кличкой Палач.
Произведение из сборника "Рассказы пустоши".

Мать племени Диких возвращается домой из Похода чести.
Хозяйка пустошей готова к любой опасной неожиданности, кроме этой.

Иногда бывают ситуации, когда трудно понять кто перед тобой - всё ещё человек или уже нет.
Ещё сложней бывает сделать выбор, ведь от этого будет зависеть кто ты сам.

Когда все стихло, Алеш открыл глаза. В зале суда было темно, и что-то тихо потрескивало. Подошвы его липли к паркету, пахло пылью. Алеш пробирался меж лежащими повсюду телами. Трудно было отличить зрителей от охранников, охранников от журналистов: неподвижные, в неестественных позах — все стали на одно лицо. Полицейский тихонько переступал через руки и головы. Он нипочем бы не нашел Ивку, если б не красная сумочка.

Она казалась даже легче сына — а в последний раз Алеш брал пацана на руки лет пять назад. Ему сделалось дурно. Подсудимый, потерпевший — к чему эта возня, если он не защитил девушку? Он нес Ивку пустыми коридорами и слышал: во мраке за стенами гудит отвратительный звук и нарастает с каждым шагом. Успеть бы!

Рано утром, когда запертые в курятниках петухи только пробовали голос, в деревне появился чужак. На нем были серые от пыли галифе, побитые яловые сапоги и поношенная шинель без каких-либо знаков различия. Мятый картуз, если не приглядываться, можно было принять за форменную фуражку без кокарды, а выправка и шаг чужака выдавали, что это настоящий солдат, а не простой бродяга в военной одежде.

Повесть «Хайди» принадлежит к признанным шедеврам мировой детской классики. Эта история о маленькой девочке, которая живет со своим дедушкой в горах Швейцарии. Впервые она вышла и свет в 1881 году и сразу же получила широкую известность, была переведена на несколько европейских языков и выдержала множество изданий. История Хайди девять раз экранизировалась (самый известный фильм вышел в 1937 году).

Аудиоверсия повести появилась благодаря Антону Малышеву.

Эдуард Доувес Деккер – знаменитый голландский писатель, о котором в нашей стране знают обидно мало. Он много лет прожил в азиатских колониях, служил чиновником в Индонезии, на островах Суматра и Ява. Везде сталкивался с несправедливостью и обманом. Когда туземцы подняли бунт против вице-короля Нидерландов, писатель поддержал восставших. Позднее, вернувшись в Европу, он обличал в своих книгах колониальную политику, из-за чего был холодно принят в родной стране и вынужден был скитаться по городам Франции и Германии. Тогда же он взял псевдоним Мультатули – на латыни это значит «многострадальный».

Переводчик этой книги Александра Чеботаревская так писала об авторе рассказов: «Его жизнь – сплошной моральный и интеллектуальный творческий порыв. Он, подобно Льву Толстому, принадлежит к числу тех людей, у которых „великие мысли исходят из сердца“. Его произведения, действительно, напоены кровью их творца, пережиты и выстраданы. Простой, непосредственный тон его произведений оказал сильное влияние на стиль и обороты его родного языка. Многие из выражений ещё при жизни его сделались народными поговорками. Мультатули обладал удивительною способностью выражать ясно то, что другими лишь смутно чувствовалось. Ему выпали на долю все унижения мелочной нищеты, вплоть до просьбы о куске хлеба. Но этою бедностью он обогатил свой народ. У ног этого нищего был весь мир…»

Герой, выдирая из себя с кровью страх, пытается победить неведомое и в то же время знакомое с детства инфернальное зло. Но чтобы победить, надо изменить себя. А это почти невозможно: прошлое цепко держит за горло – виной, ужасом.

Довоенный дом в городе, который с сорок первого по сорок пятый пару раз переходил из рук в руки, — это сокровище. Хотя с сокровищем приходится повозиться. Металлоискатель там бесполезен — столько в стенах древней проводки и всякого железа. Простукивать по старинке — как раз, обнаружив пустоту и продолбившись, попадёшь в дымоход, а там одно богатство — слой сажи в три сантиметра. Но умные люди знают, что лучшее место для тайника — это большой деревянный подоконник. Если снизу проковырять его, то можно спрятать золото и камушки. А подоконников там — только в окнах, что глядят на улицу, сорок штук. Но это всё — уже тонкости и детали.

На шоссе провожали взвод. Оркестр из трех музыкантов выдувал веселую музыку, но никто не танцевал, не подпевал довоенным мотивчикам. Стояли, молчали, равнодушно и страшно. Армейские пытались согнать в колонну десятка два новобранцев, свеженьких, только с конвейера. Новобранцы со скуки артачились, шли не туда, вставали не там. Кто-то кричал про права, мол, последнее желание — это святое.
Кент узнал Коляна с района, а еще Дэна из первого выпуска. Помахал, ему не ответили.
― А вон Гарик! ― ткнул Кент Серегу. ― Недолго на мотике колесил.
Серый обиженно фыркнул.
Колонна, наконец, собралась и нестройным маршем зашагала на север. Кто-то в толпе заплакал, остальным было все равно.

Селение, еще недавно полное жизни, рухнуло за пару часов. Каналы, охранявшие подходы к Оронту, засыпали песком. После чего орда гремлинов хлынула, сметая все на пути. В Оронте из людей жило лишь несколько древних стариков, большинство же составляли эфемерные обитатели башен памяти: наша цивилизация сегодня на восемь частей представлена духами. Гремлины боятся наших призрачных слуг больше, чем открытой воды. Потому, наверно, и разоряют окраинные поселения, где могут. Недавно у карликов появились электрические ружья, способные схлопывать эфирных существ. Не то чтобы кайри боялись развоплощения, ведь они фактически бессмертны, но сам процесс неприятен. Нынешние поколения морвейнов уже не помнят сути своих технологий ― я могу рассказать о тех же призраках лишь в самых общих словах: это вероятностные личности, воссозданные умной пылью. Пока существует эфириум, схлопнутые могут возродиться в другом месте. Правда, массовое возрождение призраков истощает запасы пыли и занимает большие объемы эфириума.Но дело уже сделано, а месть не возродит павших. Убивать гремлинов ― все равно что убивать диких животных или пытаться наказать стихию.