Илья Веселов

Старинная рукопись XV века об исчезнувшем навсегда Островном Королевстве. История одинокого рыцаря, попавшего в ситуацию тяжелого выбора: между войной и миром, честью и бесчестием, любовью к прекрасной Лауре де ла Сьерра и недоверием к себе. Судьба народа Южного удела находится в его руках, но не сломается ли он под гнетом обстоятельств?

Давно утерянная и забытая хроника Островного Королевства, история ее героев способна встревожить не одно сердце. И кто знает, что последует за этим – достижение цели наперекор всему или обретение того, ради чего стоит жить!

Чэнь Гэ после таинственного исчезновения родителей получает в наследство «дом с привидениями». Небольшой аттракцион, где переодетые акрёры пугают посетителей.Дела в бизнесе идут не очень, пока с Чэнь Гэ не начинают происходить действительно странные и жутковатые вещи…

Дипвирт ― это дно. Точнее ― самый низ дна. Тебя просто выводят за скобки, вырывают из мира.
Ты присоединяешься к тем, кому нет места в реальности: преступникам, безнадежно больным, психически нездоровым людям.
― Вы еще можете отказаться, ― неуверенно сообщила симпатичная девушка с коротким рыжим ежиком волос и голографической татуировкой котенка на щеке и шее. Котенок смотрел на меня как на придурка и время от времени поводил лапой к виску и хвостом к кадыку. Котенку явно было неуютно.
Это не было допреальностью: мы с девушкой находились в чистом реале. Я про себя отметил образ неуверенного котенка: его можно использовать. Когда я вернусь к работе.Если вернусь.

Когда дверь с шелестом отъезжает в сторону, нейра оборачивается. Белая форма, белые перчатки, мутно-белый щиток белого шлема и, контрастом, — чернота букв «EWA» на правом плече. Лица не видно, да оно и не требуется, чтобы по коже у меня побежали мурашки.
— А, восьмая… — говорит Ева. — Проходи. Ложись.
— К-куда?
Глупый вопрос, но это от волнения. Кушетка прямо передо мной, посреди длинного узкого помещения, загруженного аппаратурой. Я здесь еще не бывала. Потолок теряется в полумраке на высоте третьего или даже четвертого этажа, стены слева и справа — и не стены вовсе, а ряды стеклянных кувезов, опутанных трубками разных диаметров. В приглушенном свете проступают очертания крошечных тел внутри синтетического амниона. Шипят аппараты, слышится плеск жидкости. Меня начинает мутить.
— Впечатляет? — спрашивает Ева.

Мы с братьями приторговываем всякими виртуальными штуками — мечами, там, эльфийскими, коронами для принцесс, супершлемами-невидимками. И прочей популярной ерундой. Братья мои — более башковитые. За финансовую сторону дела в основном они отвечают. А я так — принеси, подай, лезь на форумы, выясняй, чем сейчас дерутся…

Так вот, они уже этой пакости хакерской и ловушки ставили, и антивирусы навороченные запускали, но не сумели зафиксировать даже кусочек вражеского кода. И в виртуальную полицию заявы писали — без толку. Правда, кем бы ни был вор, он никогда не забирал всю выручку. Где-то треть отщипывал, остальное оставлял. Хотя, судя по его умениям, ничего ему не стоило и подчистую денежки выгрести. Можно было бы подумать, что эфемер развлекается. Пожалуй, лишь им такое под силу. Вот только эфемерам деньги ни к чему. У них в Эфемерии совсем другие ценности. Да и от мира людей они стараются держаться подальше.

Роберг Ирвин Говард и Говард Филлипс Лавкрафт – мастера ужаса, которые не нуждаются в особом представлении. Их книги всегда наполнены мрачной готической атмосферой и удушливыми ночными кошмарами. Сюжеты их рассказов, от которых замирает сердце и душа уходит в пятки, обожают миллионы читателей.

В этом бестиарии собраны уникальные исчадья ада, порожденные безжалостной и безумной фантазией двух самых популярных американских писателей начала ХХ века. Человекоподобные монстры, оборотни, отведавшие колдовского зелья, жертвы чудовищных генетических экспериментов и самые обычные домашние животные, в которых внезапно вселяется нечистая сила – все они уже крадутся по вашему следу. Вы будете дрожать от страха, и прислушиваться: не раздастся ли в отдалении жуткий вой? Не скрипнут ли половицы под мягкими лапами хищника? Не вонзятся ли острые когти фантастических тварей в вашу хлипкую дверь?

Содержание:
Роберт Говард (в переводе Ивана Сушина)
«Черная гончая смерти»
«Змея из ночных кошмаров».
«Адские голубки»
«Гиена»

Говард Лавкрафт (в переводе Оксаны Дунаевой)
«Ультарские кошки»
«Крылатый пес»
«Зверь в пещере»
«Крысы в стенах»

Взрывное устройство я обнаружил ещё до того, как пассажир с ним достиг пункта таможенного досмотра. Проверяю трижды, стараясь не привлекать внимания, — необоснованный сигнал тревоги вряд ли повысит мой коэффициент полезности, при наличии обоснования же и вовсе теряет смысл, лишь отдаляя Цель. Привычная отработанная процедура — сначала проверить ещё раз, а потом перепроверить уже проверенное.

И проверить снова.

Деликатное сканирование в четырёх диапазонах — параллельное, перекрёстное, выборочное. Подтверждение с вероятностью 98,6%. Стандартная начинка взрыв-пакета, мелкими частями распределённая по багажу и одежде. Пенал детонатора выглядит безобидным, находясь между мыльницей и тюбиком зубной пасты. Еще 107 секунд назад я бы ничего не заметил, но сервис-центр не зря содрал такие деньги за последний апгрейд — способность к синтезу фиксируемой информации важна не менее, чем способность к её анализу и сохранению. Теперь я это точно знаю.

Почему ад испытывает острую нехватку интеллигенции, и отчего не в раю Булгаков.

Конечно, даже полный дурак слышал про НЛО.
Недавно в газете фотографию напечатали ― тарелка летающая висит над городом.
Тетка Люся, подруга Дубыревой матушки, уверяла, что сама НЛО видела, когда в Белоруссию к родным ездила.
Мать, правда, говорила, что Люся все врет, а если не врет, это не НЛО, а какие-нибудь последствия Чернобыля.
Или военный объект.
Короче, я не особенно верил в эту инопланетную чушь, но многие верили.

Они появились в городе в среду перед рассветом; незамеченные, насквозь прошили улицы чередой расписных фургонов и автобусов — и ушли в сторону моря по старой дороге. Некоторое время спустя Заяц, проснувшийся почему-то в невообразимую рань, по обыкновению застыл перед кухонным окном с отцовским биноклем. Стадо пестрых машин сбилось в кучу на пустыре у обрывистого берега. Крошечные фигурки суетились, тянули, размахивали руками, — и вдруг в стороне от фургонов взвился пузырем шатер. А рядом другие люди уже таскали что-то плоское, тяжелое. Это разгружали, бережно укладывая на песок, огромные зеркала. Холодное блеклое солнце плавало в стекле, как задохшаяся рыба…

Они почти одинаковые, только возраст разный. Все они — клоны погибшего капитана Томилина, и без них неудачливым колонистам, промахнувшимся мимо своей планеты, не овладеть системами управления корабля. Только генетический двойник капитана способен подчинить Ядро. Но пока ни одному из клонов, достигших совершеннолетия, это не удавалось...

Утром Джекил Уиклер, отставной шкипер флотилии Летающих Лодок, ныне обыватель пивных заведений, шел со своим рундучком, доставшимся в наследство от морского прошлого, к рынку, где у него имелось местечко для встреч с другими отставными моряками. Прямо за углом, во всю ширину мощеной Фри-Дерби, пузырился огромный нарост, который можно было бы принять за причудливую, гротескную лепнину, весьма неумело копирующую очертания домов, находящихся рядом. Шкипер с изумлением разглядывал странные наплывы скомканных крыш и подъездов, кирпичный пунктир и оконные рамы, лишь отдаленно обладающие формами. Дождь сеял сквозь свинцовое сито, но вода, коснувшись поверхности, через мгновение исчезала, словно пришелец пробовал ее на вкус, каждую каплю, и каждую отвергал. Когда Уиклер окончательно отошел от шока и решился потрогать громадину, то обнаружил, что она холодна на ощупь и напоминает стеклянную массу, будто безликий стеклодув создал ее на радость сумеречному миру, но обронил и оставил лежать здесь, в Марблтане.

«Мозги» они спрятали в углубление под водительским местом. Контейнер, мигающий желтым сигналом на крышке, лег в тайник как влитой. Леха по прозвищу Механоид скрупулезно проверил пси-сканером кабину — тихо, как на кладбище. «Когда эта авантюра закончится, — поклялся себе Механоид, — завяжу с контрабандой навсегда. Отдам долги, возьму за дизель с Тошки чисто символическую плату, а на деньги, вырученные за „мозги“, открою в гараже мастерскую. И буду жить спокойно, как все люди живут». Ну и не только люди.

Старая кляча Краус висел у нас на примете очень давно. Цель подходящая, не какой-нибудь там нувориш, нагревший руки на лунных инвестициях, у которого вместо пульса — колебания курса гелия-3. Или молодящаяся золотая гниль, что поставила главной целью как можно сильнее разрушить собственный организм за папины деньги. Нет, настоящий потомственный триллионер, классический делатель денег из всего, и в первую очередь — из своих же, семейных капиталов, третий в роду фон Хаусхофферов. Впрочем, что я вам рассказываю? Рейтинг Форбс читают все.

В общем, такое предложение. Ты должен на две недели поступить кое к кому на службу… Даже, правильнее сказать, в услужение. Всего две недели. Послушай. Это очень важно. Поверь. Для тебя и твоих близких. Если откажешься, то они могут отнять у тебя что-то очень важное.

В какой-то момент мы сталкиваемся с выбором: Кем мне стать? Некоторые решают сами, другие слушают родителей. Так и наша героиня, Клео, вынуждена отправиться учиться по воле мамы, но не в простое место, а в Северную Магическую Академию.

Но вот загвоздка, никакой магией Клео не владеет. Итог — зачислена! Чем же она так привлекла комиссию? Явно дело не в красивой мордашке! Пока героине грозит смертельная опасность, мы выясним в чём же действительно заключается её Дар.

Весёлая и студенческая атмосфера ждёт Вас в книге "Бесценный дар Клео". Слушайте и наслаждайтесь!

Неужели наши способности не могут пользу приносить? Хоть какую-то? Неужели нам просто с ними остается ходить по улице и самим себе удивляться?» Это мама кричала на кухне в ответ на папины слова: «Да ты открой глаза. Мерзавцы. Без совести. Когда-нибудь ты с ними доиграешься. Посмотри, этот последний твой. У него же 78,9% мрак. За-тем-не-ние-е. Я сам видел.

Простите, ради бога, вы не хотите продать душу? А купить? Жаль. Я бы мог со скидкой… Нет, нет, ничего, я уже ухожу. Ухожу, унося в памяти честный и прямой ответ на честный и прямой вопрос. Это такая редкость в наши дни, битком набитые гнусными намеками на душевное равновесие, на посещение психоаналитиков… Не считая, разумеется, вульгарностей, достойных притона, но никак не светской беседы, а также попыток нанесения телесных повреждений разной степени. Ужасный век, ужасные сердца...