NOSFERATU

«Ты особенный, Тёмочка», — ослепляющей вспышкой вдруг возникли в голове парня слова его деда, услышанные когда-то давно, ещё в раннем детстве.

Где-то в потаённых, погрязших в паутине подвалах подсознания Артёма находилась кошмарная мысль о пальцах. Она возникала нечасто и давала о себе знать лишь в моменты, когда жизнь висела на волоске. И с каждым разом её появление требовало всё больше и больше времени. Теперь же тревожное предчувствие настигло Артёма поздним вечером в пустом спортзале. Вернувшееся зло начало охоту на парня, и для спасения у него нет ничего, кроме мысли, затерявшейся в лабиринтах разума.

Сережа и Яна — тиктокеры. Они снимают видео о городских легендах Краснодара — казачьих тоннелях, могиле Марфы Турищевой, черном трамвае. Но, решив залезть на заброшенные баржи в пойме Кубани они и сами становятся частью

Вереница пожарных машин промчалась мимо взбудораженной толпы в сторону Новых Лагерей. От душераздирающего визга сирен закипала кровь. Было четыре утра, воскресенье, и тот, кто собирался проспать до обеда, вскочил с постели. Небольшой районный городок в то утро стоял на ушах.
Мы с Дроном переглянулись, и я заметил помрачневшее лицо друга. Подобная физиономия, очевидно, была и у меня. Он отвернулся. Думаю, чтобы не показывать страха. Я не виню его. Боялся и я...

Рассказ об утраченной Родине. Прогоревший предприниматель Игорь решает вернуться в родную деревню и осесть в отстроенном доме. Вся округа опустела, ни одной живой души в покинутых остовах домов. Но вскоре выясняется, что в мёртвой деревне Игорь находится не один...

От автора: Небольшой новогодний рассказ для моих дорогих подписчиков. Маленький презент к праздникам, первый из... не знаю уж, на сколько меня хватит. Ловите, наслаждайтесь!

Два диггера спустились в древние подземелья, которые оказались обитаемыми...

Каждый в нашей деревне слышал о Сухощавом или же, как его еще называли, длинноруком человеке. Это было нечто вроде местной легенды, которая за многие годы переросла из страшилок чуть ли не в анекдоты...

Стройка у меня под окнами началась относительно давно. Небольшой дикий парк вырубили еще два года назад, и еще через пару месяцев от былой зелени не осталось и следа — пустырь был полностью засыпан песком, выровнен и начата заготовка котлованов под фундаменты домов.

Он стоял, разглядывая дом. Долгое время в доме никто не жил, а он почти не изменился. Если не считать красно-желтой листвы, которую ветер небрежно накидал на дорожку перед домом, да несколько запущенный вид двора, то выглядел он довольно не плохо...

Если от тебя ушла жена, отняли квартиру и ты стал опустившимся бомжом, то есть странный путь вернуться домой...

— Надо тебе мне отмстить, а то поссоримся, — сказал он тогда, в самый первый раз.

Я испугался, потому что был совсем один в комнате. Родители уехали на ключ за минеральной водой, а бабушка пошла к соседке — одолжить кипятильник. Нашему кипятильнику перебило провод крышкой подполья. Бабушка, когда хотела лезть в подполье за картошкой или компотом, отцепляла от кипятильника шнур, который соединял его с вилкой, и подцепляла на этот шнур лампочку. Чтобы было светло. Чтобы с лестницы не упасть. А то ведь вниз лететь — ух! Костей не соберёшь. Мне, пятилетнему несмышлёнышу, эти два с вершком метра казались чёрной, бездонной норой кого-то огромного, неповоротливого, живущего глубоко-глубоко под землёй. Как-то раз, спустив лампочку под пол, бабушка нечаянно задела локтем тяжёлую деревянную крышку, и та захлопнулась со страшным грохотом, перебив мягкие медные проводки, обмотанные изолентой. Шнур с тех пор заменить было некому, отец до вчерашней ночи был в командировке, печка — так ту пока ещё растопишь, а кипяток каждое утро нужен. Вот бабушка и бегала к соседке, а меня оставляла одного минут на пятнадцать, закрыв в комнате, чтобы не покалечился чем-нибудь кухонным. В комнате калечиться было нечем. В ней были только игрушки, кровать и большущий-большущий шкаф — не сдвинешь, не уронишь. И ещё был я. И ещё вот кто-то взялся. И говорит:

— Надо тебе мне отмстить, а то поссоримся.

Скрипучим, тонким таким голосом.

На просторах нашей родины существует множество заброшенных селений. Про одно такое селение я вам и расскажу. Располагается оно в одном из центральных районов Якутии.

Анон, оставлю это здесь, потому что писать мне, собственно, больше некуда. Понятия не имею, сталкивался ли хоть один из вас с чем-то подобным, но, если описанное мной кому-то знакомо, молю, дайте знать, что я не один...

Однажды ночью он проснулся от небольшой тряски. Девушка в слезах молила его подняться и посмотреть на окно...

Самые жуткие истории строятся вокруг обычного, ничем не примечательного человека. Он не покупает старинные артефакты и не тащит их домой, не проводит леденящие кровь обряды в заброшенных домах, не читает запрещённую эзотерическую литературу или рукописи сумасшедших. Человек живёт обычной жизнью, пока его собственное жильё, его родные стены — такие знакомые и успокаивающие — не предают его, бросая на произвол судьбы.

Уверен, вы и сами знаете все эти истории. Я имею в виду про «нехорошие» квартиры и «проклятые» дома. Сам перечитал их немало. Говорят, за любой «нехорошей» квартирой тянется шлейф зловещих и необъяснимых событий, которые обязательно предшествуют описываемому в рассказе, а иногда даже являются его причиной.

У меня чутьё.

Звучит как-то глупо, да это и есть глупо, наверное. Не верю я во всяких экстрасенсов. Ну и мое чутьё тоже не из тех, которые можно по телеку показывать или, там, как-то жизнь с его помощью улучшить. Вообще, я серая мышка, с детства такой. Заурядный, неброский, заучка, но звезд с неба не хватал, девочек не привлекал. В свои 27 работаю унылой офисной крыской, живу сычом в съемной однушке. Отношений нет, и то, что я не девственник — не моя заслуга. Пожалели, приголубили и сбежали от унылой серости. В общем никто и звать никак. Ничтожество. К этому постепенно привыкаешь и … Все равно уже.

Так вот чутьё.

Игорек был хорошим мальчиком. Учился на одни пятерки и всегда слушался своих родителей. Мама с папой не могли нарадоваться на свое чадо, а потому всегда приносили ему что-нибудь вкусное, сладкое, когда вечером возвращались с работы. Игорек сладкое любил, но своих родителей - еще больше. Они кормили его, одевали, заботились - ну как после этого их не слушаться?

- Сказано - не лезь! Куда?! - деревянная ложка щелкнула по столу...
Девочка недовольно сморщила нос, отдернула руку и подняла вопросительные глаза на отца.
Мараш незаметно усмехнулся в рыжие усы...Доченька....Любимица... Проявлять строгость к этим косичкам, веснушкам, лукавым улыбкам и ямочкам на щеках, часто не хватало выдержки...