Долгая дорога назад
Впервые у меня получилось “нырнуть” четыре года назад. Именно в тот зимний вечер запустилась долгая цепочка событий, которая в итоге приведёт к сегодняшнему дню. Но обо всём по порядку.
Весь прекрасный мир
Привычка кататься по ночам у Андрея появилась три месяца назад. Бесцельные разъезды успокаивали нервы и проветривали голову. Сначала он выезжал не чаще раза в неделю, но он быстро вошел во вкус и теперь каждый вечер садился в машину, включал музыку и двигал, куда глаза глядят, по притихшим улицам.
Шико
Шико́ умер, когда мне только исполнилось шестнадцать.
Мы гуляли. Оказались во дворе, где было разбросано отравленное мясо, и он, радостно виляя хвостом, проглотил кусок или два. Помню, я даже обрадовался, что ему перепало пожевать, поскольку дома у нас в плане съестного почти всегда было хоть шаром покати.
Когда пса начало рвать, и я осознал, что произошло, я взял его на руки и потащил в ближайшую ветеринарку. Шико била такая сильная судорога, что я пару раз не удерживал его и ронял на асфальт. Мы не прошли и половины пути до клиники, когда он перестал дергаться и затих. Измазанный его рвотой и кровью, я просидел возле мертвого животного несколько часов, соображая, что мне теперь делать.
Было уже темно, когда я отнес Шико в балку недалеко от нашего дома...
Вигилия в пустыне зеркал
Шаркая пыльными шлепанцами, я медленно брел по загородной дороге, воздух над которой колыхался волнами.
На раскаленном асфальте впереди то и дело разливались иллюзорные лужицы, издевательски исчезая при моем приближении. От зеленевших по правую сторону сосновых рощ крепко веяло смолой. Звон цикад здесь был настолько громким, что перебивал в моих наушниках легкую музыку, гармонично дополнявшую этот пышущий зноем день.
С далекого горизонта, куда убегала дорога, наступали плотные кучевые облака. Надо мной же небо было предельно чистым, и в этой идеальной голубизне резво плавали полупрозрачные червячки и узелки. Как это там называется? Деструкция стекловидного тела, во.
Живое
Когда я открыл глаза, небо стало другим.
Технически оно осталось таким же: серое марево, в котором не различить отдельных туч — типичное российское межсезонье, серость, которая порой накатывает даже поздней весной. Но что-то изменилось. Как будто сам воздух стал пахнуть иначе...
Все мы здесь друзья
Я стояла на хорошо знакомом вокзале всего лишь пять минут, а жизнь за последние несколько лет уже казалась ненастоящей. Только сошла, обливаясь потом, из тарахтящего душного автобуса, но будто бы никогда на самом деле не и покидала это место. ..
Блэкаут
Лиля пропала семь месяцев назад. Милиция прекратила искать её уже через три, а мать до сих пор нет-нет да и начнёт всхлипывать в трубку посреди дежурного звонка. Как дела, сынок, как работа? Да ничего, мам… Ничего.
Байки с некрополя
Всё детство я провел прямо напротив Кладбища. Жил в частном доме и это самое Кладбище всегда было прекрасно видно если выглянуть из окна. Первый скриншот место где я жил, выделенная серая область - он самый, Некрополь. На моей памяти там никогда никого не хоронили, там толком нет сторожей и толком нет никакой изгороди (Вернее она присутствует, но в крайне ветхом состоянии). Есть некоторое количество старых склепов, а так же часовенка в которой очень редко кто-то бывает, хотя, её периодически обновляют и красят в блестящую синюю краску.
Грибница
Начну немного издалека.
В этом году новогодние праздники я решил провести в родном городе – уговаривала матушка, просили увидеться друзья, еще не разъехавшиеся по миру, и я сдался. В конце декабря я с рюкзаком вещей и ноутбуком прыгнул в серый с красными полосками поезд и приготовился сутки трястись в вагоне, чтобы добраться к родным пенатам.
И хотя я не был уверен в том, что на самом деле хотел ехать, когда в окне стала видна Родина-мать, внутри что-то ёкнуло. Все же дом домом и остается.
В общем, на перроне встретили, потом накормили до отвала – идиллия. Но будь все так безмятежно, я бы этого не писал, наверное…
Путевой обходчик
Окей, анон, так вот в тред врывается самая настоящая кулстори от самого настоящего путевого обходчика из совка...
Кадр
Валентине Александровне не спалось. Диван был жестким, из-за тонкой стены доносился тихий, но от этого не менее раздражающий, звук соседского телевизора, в окно незваным гостем стучал ветер, а в комнате подванивало гнилым мясом. Тянуло со стороны шкафа, за которым, должно быть, сдохла мышь.
Байки от дедушки-следователя
Ну что, господа, раздобыл я провод для своей мыльницы, а значит настало время увлекательных историй. Как я уже говорил, мой покойный дедушка нес службу в милиции еще с советских времен и до самого конца 90-х годов. Если точнее, был он следователем в единственном отделении небольшого подмосковного городка. Человеком он был очень молчаливым и мрачным, но стоило спросить его о работе, как он становился чуть более разговорчивым. По-моему, работа была единственным, что он любил...
Сны в ведьмином доме
Уолтер Гилтман выдающийся физик и к тому же прекрасно разбирается в фольклоре.
Обучаясь в Аркхеймском университете, он пытается соединить точные науки с мифами для того, чтобы определить связи известных и неизвестных пространств. Идя своим научным путем, он изучает множество запретных книг, среди которых и ужасный «Некрономикон».
Но и этого молодому ученому показалось мало — Гилтман селится в старинном ведьмовском доме, где по преданию до сих пор обитают дух старухи Кезии Мейсон и небольшое загадочное существо, именуемое местными жителями Бурый Дженкин.
Окно наружу
Дом был старый. Должно быть, ему было лет сто: толстые кирпичные стены, высокие — метра три — потолки, паркет — даже в общем коридоре. В таких домах приятно жить — чувствуются простор и объем.
Хвоя
Сзади скрипнул снег, сбоку пронеслось что-то быстрое и огромное, пока еще скрытое рядами темных стволов. Линка застыла, зажмурила глаза, ожидая, что вот-вот схватит ее когтистая лапа, утащит с тропы в темноту леса. Но ничего не случилось, только ухнуло где-то вдалеке, будто бы с ликованием. Девочка медленно открыла глаза, робко глянула вперед, где должны были быть темные фигурки остальных. Было четверо, осталось трое. Значит, кого-то все-таки утащили, кто-то не выдержал и побежал. Где-то очень далеко, слишком далеко, раздался надрывный крик, будто кишки живьем вытягивали, тягучий, безответный. Идущая перед ней фигура упала на колени, зажав уши руками и уткнувшись лицом в истоптанный маленькими следами снег. Этот будет следующим.
Дом в конце улицы
Детство мое прошло в районе не самом благополучном. Унылые пятиэтажки в окружении зассанных гаражей, бухающие во дворах средь бела дня алкоголики, роющиеся в мусорках бомжи, - думаю, нет нужды останавливаться на этом подробнее, в каждом городе есть такие районы. Но наша клоака была особенной, ведь у нас был Дом.
Янкылма
Меня зовут Виктор Чернецов. Мне тридцать лет, неженат, детей нет. Большую часть жизни прожил в Екатеринбурге, работал программистом в одной из IT-компаний вплоть до последнего времени. На учёте не состоял, к ответственности не привлекался, психических заболеваний не имею. Это так, на всякий случай – все эти подробности никак не относятся к моей истории. Я не любитель писать мемуары, но считаю необходимым рассказать о некоторых событиях в моей жизни, которые начались четверть века назад и обрели неожиданное продолжение в прошлом году.
End of content
No more pages to load